терія не только проникаетъ всѣ вещи, но и вмѣщаетъ ихъ въ себѣ; она есть все въ самомъ себѣ. Эта матерія Богъ. То, что люди обозначаютъ словомъ «мысль», есть эта самая матерія въ движеніи.
П. — По мнѣнію метафизиковъ, всякое дѣйствіе сводится къ движенію и мысли, причемъ послѣдняя даетъ начало первой.
В. — Да; и мнѣ ясна теперь путаница въ господствующихъ идеяхъ. Движете есть дѣйствіе души, а не мысли. Безчастичная матерія или Богъ въ покоящемся состояніи есть (насколько мы можемъ себѣ представить ее) то, что люди называютъ душою. Способность самопроизвольнаго движенія (эквивалентная человѣческой волѣ) въ безчастичной матеріи возникаетъ въ силу ея единства и всеобъемлющаго характера; какимъ образомъ? — я не знаю, — и — теперь мнѣ ясно это — никогда не узнаю. Но безчастичная матерія, приведенная въ движеніе закономъ или свойствомъ, присущимъ ей самой, — есть мышленіе.
П. — Не можете-ли вы дать мнѣ болѣе точное понятіе о безчастичной матеріи?
В. — Формы матеріи, знакомыя человѣку, представляютъ рядъ градацій по своей доступности для внѣшнихъ чувствъ. Сопоставимъ, напримѣръ, металлъ, кусокъ дерева, каплю воды, атмосферу, газъ, теплоту, электричество, свѣтоносный эѳиръ. Всѣ эти вещества мы называемъ матеріей, и всякую матерію подводимъ подъ одно общее опредѣленіе; но при всемъ томъ нѣть двухъ идей настолько различныхъ, какъ, напр., идея металла и свѣтоноснаго эѳира. Стараясь представить себѣ этотъ послѣдній, мы испытываемъ почти непреодолимое стремленіе отождествить его съ духомъ или съ ничто. Единственное соображеніе, которое удерживаетъ насъ отъ этого, — представленіе объ атомической структурѣ эѳира, но и здѣсь мы должны опираться на наше понятіе объ атомѣ, какъ о чемъ-то безконечно маломъ, твердомъ, осязаемомъ, вѣсомомъ. Откиньте идею атомической структуры, — вы ужь не будете представлять себѣ эѳиръ какъ бытіе, или, по крайней мѣрѣ, какъ матерію. За недостаткомъ лучшаго термина, мы можемъ называть его духомъ. Теперь сдѣлайте шагъ далѣе отъ свѣтоноснаго эѳира, — представьте себѣ матерію, которая отличается отъ эѳира по своей плотности такъ же, какъ эѳиръ отъ металла, — вы придете (вопреки всѣмъ школьнымъ догматамъ) къ понятію о единой массѣ, — о безчастичной матеріи. Дѣло въ томъ, что хотя мы можемъ допустить безконечно малую величину самихъ атомовъ, но безконечно малое разстояніе между ними — абсурдъ. Должна существовать степень разрѣженія, при которой — если число атомовъ достаточно велико — промежутки между ними исчезаютъ и масса пріобрѣтаетъ абсолютную связность. Но разъ устранено
