щаго письма. Податель его, одинъ изъ жителей луны, которому я втолковалъ все, что нужно, къ услугамъ вашихъ превосходительствъ, — онъ сообщитъ мнѣ о прощеніи, буде его можно выхлопотать.
Примите и проч. вашихъ превосходительствъ покорнѣйшій слуга
Окончивъ чтеніе этого необычайнаго посланія, профессоръ Рубадубъ, говорятъ, даже трубку выронилъ отъ изумленія, а мингеръ Супербусъ фонъ Ундердукъ снялъ очки, вытеръ ихъ, положилъ въ карманъ и отъ удивленія забылъ о своемъ достоинствѣ до того, что три раза повернулся волчкомъ. Разумѣется, прощеніе будетъ выхлопотано, — объ этомъ и толковать нечего. Такъ, по крайней мѣрѣ, поклялся въ самыхъ энергическихъ выраженіяхъ профессоръ Рубадубъ. Тоже подумалъ и блистательный фонъ Ундердукъ, когда, опомнившись отъ изумленія, взялъ подъ руку своего ученаго собрата и направился домой обсудить на досугѣ, какъ лучше взяться за дѣло. Однако, у дверей бургомистрова дома, профессоръ рѣшился замѣтить, что такъ какъ посланецъ съ луны уѣхалъ обратно — безъ сомнѣнія, испуганный суровой и дикой наружностью роттердамскихъ гражданъ — то и прощеніе окажется ни къ чему, ибо врядъ-ли кто-нибудь, кромѣ обитателя луны, отважится на такое путешествіе. Бургомистръ призналъ справедливость этого замѣчанія, чѣмъ и кончилось все дѣло. Но не кончились толки и сплетни. Письмо было напечатано и вызвало много разговоровъ и споровъ. Нашлись умники, не побоявшіеся выставить самихъ себя въ смѣшномъ видѣ, утверждая, будто все это происшествіе чистая выдумка. Но у этихъ господъ выдумкой называется все, что выше ихъ пониманія. Я, съ своей стороны, рѣшительно не понимаю, на чемъ они основываютъ свое обвиненіе. Вотъ ихъ аргументы:
Во-первыхъ. — Въ городѣ Роттердамѣ есть такіе-то (имя рекъ) шутники, которые имѣютъ зубъ противъ такихъ-то (имя рекъ) бургомистровъ и астрономовъ.
Во-вторыхъ. — Уродливый карликъ-фокусникъ, съ начисто отрѣзанными за какую-то продѣлку ушами, недавно исчезъ куда-то изъ сосѣдняго города Брюгге и не возвращался въ теченіе нѣсколькихъ дней.
Въ третьихъ. — Газеты, изъ которыхъ былъ склеенъ шаръ, — голландскія газеты; стало быть, не на лунѣ отпечатаны. Онѣ были очень грязны, и типографщикъ Глюкъ готовъ поклясться на Библіи, что никто иной, какъ онъ самъ печаталъ ихъ въ Роттердамѣ.
Въ четвертыхъ. — Пьяницу Ганса Пфалля съ тремя бездѣльниками, будто бы его кредиторами, видѣли два или три дня тому
