Страница:Собрание сочинений Эдгара Поэ (1896) т.1.djvu/6

Эта страница была вычитана


страннымъ перемежающимся припадкамъ энтузіазма и меланхоліи. Онъ захватилъ съ собою много книгъ, но почти не занимался чтеніемъ. Любимымъ его времяпровожденіемъ была охота, рыбная ловля, прогулки до морскому берегу и среди зарослей, собираніе раковинъ и насѣкомыхъ. Его энтомологической коллекціи позавидовалъ бы Сваммердамъ. Въ этихъ экскурсіяхъ сопровождалъ его старикъ негръ, Юпитеръ, служившій въ семьѣ еще до раззоренія. Ни угрозы, ни обѣщанія не могли заставить Юпитера отказаться отъ того, что онъ считалъ своимъ правомъ ухаживать за «молодымъ масса Виллемъ». Весьма возможно, что родственники Леграна, опасавшіеся за его разсудокъ, поддерживали упрямство стараго негра, въ видахъ надзора и ухода за отшельникомъ.

Зимы на широтѣ Сюлливанъ-Айленда рѣдко бываютъ суровыя, и въ концѣ года почти не приходится топить печи. Однако, въ половинѣ Октября 18** выдался замѣчательно холодный день. Передъ самымъ закатомъ я пробрался сквозь чащу вѣчно зеленыхъ кустарниковъ къ хижинѣ моего пріятеля, котораго не навѣщалъ уже нѣсколько недѣль. Я жилъ тогда въ Чарльстонѣ, въ девяти миляхъ отъ острова, а сообщеніе между этими двумя пунктами было въ тѣ времена далеко не такъ удобно какъ нынѣ. Добравшись до хижины, я постучалъ, по своему обыкновенію, но не получивъ отвѣта, отыскалъ ключъ (я зналъ, гдѣ онъ хранится), отворилъ дверь и вошелъ. Яркій огонь пылалъ въ печи. Это была новость, — и очень пріятная. Я снялъ пальто, подвинулъ стулъ поближе къ весело трещавшимъ дровамъ и терпѣливо ждалъ хозяевъ.

Вскорѣ послѣ заката они явились и привѣтствовали меня очень сердечно. Юпитеръ, оскаливъ ротъ до ушей, принялся ощипывать болотныхъ курочекъ и стряпать ужинъ. Легранъ оказался на этотъ разъ въ припадкѣ — какъ бы точнѣе выразиться? — энтузіазма. Онъ нашелъ неизвѣстную еще двустворчатую раковину и поймалъ, съ помощью Юпитера, совершенно новаго scarabaeus, котораго обѣщалъ показать мнѣ завтра утромъ.

— Почему же не сегодня? — спросилъ я, потирая руки передъ огнемъ и мысленно посылая къ чорту весь родъ scarabaeus’овъ.

— Да, если бъ я зналъ, что вы будете! — отвѣчалъ Легранъ, — но вы такъ давно не навѣщали меня; могъ-ли я угадать, что вы придете именно сегодня. Возвращаясь домой, я встрѣтилъ поручика Г. изъ форта, и имѣлъ глупость отдать ему жука, такъ что вамъ не удастся видѣть его до завтра. Оставайтесь ночевать; Джэпъ сбѣгаетъ за нимъ на разсвѣтѣ. Нѣтъ ничего прекраснѣе въ цѣломъ мірѣ.

— Прекраснѣе разсвѣта?

— Что?.. вздоръ!.. жука, а не разсвѣта. Онъ яркаго золотого


Тот же текст в современной орфографии

странным перемежающимся припадкам энтузиазма и меланхолии. Он захватил с собою много книг, но почти не занимался чтением. Любимым его времяпровождением была охота, рыбная ловля, прогулки до морскому берегу и среди зарослей, собирание раковин и насекомых. Его энтомологической коллекции позавидовал бы Сваммердам. В этих экскурсиях сопровождал его старик негр, Юпитер, служивший в семье еще до разорения. Ни угрозы, ни обещания не могли заставить Юпитера отказаться от того, что он считал своим правом ухаживать за «молодым масса Виллем». Весьма возможно, что родственники Леграна, опасавшиеся за его рассудок, поддерживали упрямство старого негра, в видах надзора и ухода за отшельником.

Зимы на широте Сюлливан-Айленда редко бывают суровые, и в конце года почти не приходится топить печи. Однако, в половине октября 18** выдался замечательно холодный день. Перед самым закатом я пробрался сквозь чащу вечно зеленых кустарников к хижине моего приятеля, которого не навещал уже несколько недель. Я жил тогда в Чарльстоне, в девяти милях от острова, а сообщение между этими двумя пунктами было в те времена далеко не так удобно как ныне. Добравшись до хижины, я постучал, по своему обыкновению, но не получив ответа, отыскал ключ (я знал, где он хранится), отворил дверь и вошел. Яркий огонь пылал в печи. Это была новость, — и очень приятная. Я снял пальто, подвинул стул поближе к весело трещавшим дровам и терпеливо ждал хозяев.

Вскоре после заката они явились и приветствовали меня очень сердечно. Юпитер, оскалив рот до ушей, принялся ощипывать болотных курочек и стряпать ужин. Легран оказался на этот раз в припадке — как бы точнее выразиться? — энтузиазма. Он нашел неизвестную еще двустворчатую раковину и поймал, с помощью Юпитера, совершенно нового scarabaeus, которого обещал показать мне завтра утром.

— Почему же не сегодня? — спросил я, потирая руки перед огнем и мысленно посылая к черту весь род scarabaeus’ов.

— Да, если б я знал, что вы будете! — отвечал Легран, — но вы так давно не навещали меня; мог ли я угадать, что вы придете именно сегодня. Возвращаясь домой, я встретил поручика Г. из форта, и имел глупость отдать ему жука, так что вам не удастся видеть его до завтра. Оставайтесь ночевать; Джэп сбегает за ним на рассвете. Нет ничего прекраснее в целом мире.

— Прекраснее рассвета?

— Что?.. вздор!.. жука, а не рассвета. Он яркого золотого