нутаго верхушкой внизъ. Это сходство ничуть не уменьшилось, когда, при болѣе внимательномъ осмотрѣ, толпа замѣтила огромную кисть, подвѣшенную къ верхушкѣ, а вокругъ верхняго края или основанія конуса рядъ маленькихъ инструментовъ, въ родѣ бубенчиковъ, вызванивавшихъ мотивъ Бетти Мартина. Мало того, къ этой фантастической машинѣ была привѣшена вмѣсто лодочки огромная темная касторовая шляпа съ широчайшими полями, обвитая вокругъ тульи черной лентой съ серебряной пряжкой.
Замѣчательное дѣло: многіе изъ роттердамскихъ гражданъ готовы были побожиться, что имъ уже не разъ случалось видѣть эту самую шляпу, да и все сборище смотрѣло на нее какъ на старую знакомую, а фрау Греттель Пфалль, испустивъ радостное восклицаніе, объявила, что это собственная шляпа ея дорогого мужа. Необходимо замѣтить, что Пфалль съ тремя товарищами исчезъ дзъ Роттердама лѣтъ пять тому назадъ самымъ неожиданнымъ и необычайнымъ манеромъ и съ тѣхъ поръ не было о немъ ни слуха, ни духа. Позднѣе, въ глухомъ закоулкѣ на восточной окраинѣ города откопали кучку костей, повидимому, человѣческихъ, въ грудѣ какого-то страннаго хлама, и нѣкоторые изъ гражданъ вообразили, что здѣсь совершилось кровавое злодѣйство, жертвой котораго пали Гансъ Пфалль и его товарищи. Но вернемся къ происшествію.
Воздушный шаръ (такъ какъ это былъ несомнѣнно воздушный шаръ) находился теперь на высотѣ сотни футовъ и публика могла свободно разсмотрѣть пассажира. Правду сказать, это былъ очень странный субъектъ. Его ростъ не превышалъ двухъ футовъ. Но и при такомъ маленькомъ ростѣ онъ легко могъ потерять equi librium[1] и кувырнуться за борть своей оригинальной лодочки, если бы не обручъ, помѣщенный на высотѣ его груди и прикрѣпленный къ шару веревками. Толщина человѣчка вовсе не соотвѣтствовала росту и придавала всей его фигурѣ совершенно нелѣпый шарообразный видъ. Ногъ его, разумѣется, не было видно. Руки отличались громадными размѣрами, сѣдые волосы были собраны на затылкѣ въ видѣ queue[2]. У него былъ непомѣрно длинный, крючковатый, багровый носъ; большіе, блестящіе, быстрые глаза; изборожденныя морщинами и тѣмъ не менѣе полныя, жирныя, двойныя щеки; но ни малѣйшаго подобія ушей нельзя было усмотрѣть на его головѣ. Курьезный старичекъ носилъ просторный сатиновый сюртукъ небесно-голубаго цвѣта и такого же цвѣта панталоны въ обтяжку съ серебряными пряжками на колѣняхъ. Сверхъ того на немъ былъ жилетъ изъ какой-то ярко-желтой матеріи, мягкая бѣлая шляпа, молодецки надвинутая на бекрень, и кроваво-красный шелковый платокъ на шеѣ, франтовски спускавшійся на грудь огромнымъ фантастическимъ бантомъ.
