Однако, недавнія событія, въ ихъ поразительномъ сцѣпленіи, побудили меня прибавить еще нѣсколько деталей, которыя будутъ имѣть видъ вынужденнаго сознанія. Послѣ того, что мнѣ привелось услышать недавно, странно было съ моей стороны хранить молчаніе о томъ, что я слышалъ и видѣлъ много лѣтъ тому назадъ.
Распутавъ трагическую загадку, связанную съ убійствомъ г-жи Л’Эспанэ и ея дочери, шевалье пересталъ слѣдить за этимъ дѣломъ и вернулся къ своему прежнему угрюмому и мечтательному существованію. Склонный по натурѣ къ мечтамъ, я охотно поддавался его настроенію, и проживая до прежнему въ Сенъ-Жерменскомъ предмѣстьи, мы предоставили будущее на волю судебъ и мирно дремали въ настоящемъ, набрасывая дымку грезъ на окружающій міръ.
Но грезы эти иногда прерывались. Весьма понятно, что роль моего друга въ драмѣ улицы Моргъ произвела впечатлѣніе на умы парижской полиціи. Имя его сдѣлалось популярнымъ среди ея представителей. Ни префектъ, ни другіе члены полиціи не знали, какимъ простымъ рядомъ умозаключеній онъ былъ приведенъ къ разгадкѣ, понятно, что все это дѣло казалось имъ почти чудеснымъ, а аналитическія способности шевалье пріобрѣли ему славу почти ясновидящаго. Его откровенность могла бы уничтожить этотъ предразсудокъ, но безпечный характеръ заставилъ его забыть объ этомъ происшествіи, разъ оно потеряло интересъ въ его собственныхъ глазахъ.
Такимъ-то образомъ Дюпенъ очутился въ положеніи звѣзды, неотразимо притягивавшей полицейскіе глаза, и нерѣдки были случаи, когда префектура обращалась къ нему за содѣйствіемъ. Одинъ изъ самыхъ замѣчательныхъ примѣровъ — убійство молодой дѣвушки, по имени Мари Роже.
Это происшествіе случилось два года спустя послѣ звѣрскаго убійства въ улицѣ Моргъ. Мари, имя и фамилія которой невольно приводятъ на мысль несчастную жертву нью-іоркскаго убійства, была единственная дочь вдовы Эстеллы Роже. Отецъ умеръ, когда дѣвушка была еще младенцемъ, и со времени его смерти мать и дочь жили въ улицѣ Сентъ-Андре[1], откуда переселились только за полтора года до убійства, послужившаго темой нашего разсказа. Вдова держала pension, дочь помогала ей. Такъ дѣло шло до тѣхъ поръ, пока дочери не исполнилось двадцать одинъ годъ. Въ это время ея красота привлекла вниманіе парфюмера, лавка котораго помѣщалась въ подвальномъ этажѣ Пале-Рояля, а покупатели принадлежали главнымъ образомъ къ числу отчаянныхъ авантюри-
- ↑ Nassau Street.
