спинку кровати. Все это потребовало не болѣе минуты. Когда орангъ вскочилъ въ комнату, ставня снова распахнулась.
Матросъ обрадовался и испугался. Теперь онъ надѣялся поймать животное, такъ какъ врядъ-ли оно могло ускользнуть изъ ловушки, въ которую само забралось. Съ другой стороны, онъ боялся, какъ бы оно не надѣлало бѣды въ домѣ. Это послѣднее соображеніе заставило его продолжать преслѣдованіе. Взобраться по громоотводу нетрудно, тѣмъ болѣе для матроса, по когда онъ поднялся на высоту окна, находившагося отъ него по лѣвую руку, въ довольно далекомъ разстояніи, — пришлось остановиться. Онъ могъ только заглянуть внутрь комнаты, и сдѣлавъ это, чуть не свалился съ громоотвода отъ ужаса. Тутъ-то и раздались отчаянные крики, разбудившіе обитателей улицы Моргъ. Г-жа Л’Эспанэ и ея дочь, въ ночныхъ кофточкахъ, повидимому занимались разборкой документовъ въ желѣзномъ сундукѣ, о которомъ уже упоминалось выше. Онъ былъ открытъ и его содержимое выложено на полъ. Жертвы сидѣли спиной къ окну и должно быть не замѣтили звѣря, вскочившаго въ комнату. Звукъ захлопнувшейся ставни могъ быть приписанъ вѣтру.
Когда матросъ заглянулъ въ комнату, гигантское животное, схвативъ г-жу Л’Эспанэ за волосы (распущенные на ночь) водило по ея лицу бритвой, подражая движеніямъ цирюльника. Дочь лежала на долу въ обморокѣ. Отчаянные крики и борьба старухи (при этомъ у нея и были вырваны волосы) превратили въ бѣшенство первоначально мирныя намѣренія орангутанга. Однимъ взмахомъ своей мускулистой руки онъ почти начисто отдѣлилъ ея голову отъ тѣла. Видъ крови довелъ его до изступленія. ІЦелкая зубами и сверкая глазами, онъ ринулся на тѣло дѣвушки и, охвативъ ея горло своими страшными руками — задушилъ несчастную. Въ эту минуту его блуждающіе взоры упали на спинку кровати, изъ-за которой виднѣлась окаменѣвшая отъ ужаса голова матроса. Бѣшенство животнаго, безъ сомнѣнія, хорошо помнившаго плеть, мгновенно превратилось въ страхъ. Зная, что ему предстоитъ наказаніе, онъ, повидимому, хотѣлъ скрыть слѣды своего преступленія и заметался по комнатѣ въ припадкѣ нервнаго волненія, опрокидывая и швыряя все, что попадалось подъ руку. Въ заключеніе, схвативъ тѣло дочери, онъ засунулъ его въ трубу, а трупъ г-жи Л’Эспанэ выбросилъ въ окно.
Когда обезьяна приблизилась къ окну съ изуродованнымъ тѣломъ своей жертвы, матросъ въ ужасѣ отшатнулся и, скорѣе соскользнувъ, чѣмъ спустившись съ громоотвода, — опрометью кинулся домой, въ паническомъ страхѣ за послѣдствія преступленія, бросивъ орангутанга на произволъ судьбы. Звуки голосовъ, слы-
