листкомъ. Почему, — я и самъ не знаю. Можетъ быть, это было скорѣе желаніе, чѣмъ вѣра; но, представьте себѣ, — слова Юпитера насчетъ золотого жука произвели замѣчательное дѣйствіе на мое воображеніе. Потомъ весь этотъ рядъ случайностей и совпаденій — все это было очень необычайно. Надо же было всѣмъ этимъ событіямъ случиться въ тотъ единственный день въ теченіе цѣлаго года, когда погода была холодная; и подумать только, что не будь печка затоплена или появись собака минутой позднѣе, я никогда не узналъ бы о существованіи черепа и не сдѣлался бы обладателемъ сокровища,
— Да, но продолжайте — я весь нетерпѣніе!
— Хорошо; такъ вы, безъ сомнѣнія слышали разсказы — тысячи розсказней о сокровищѣ, зарытомъ гдѣ-то на берегу Атлантическаго океана Киддомъ и его сообщниками. Эти слухи могли имѣть основаніе. И если они существовали такъ долго и такъ упорно, то только потому — казалось мнѣ — что сокровище до сихъ поръ остается не вырытымъ. Если бы Киддъ спряталъ свою добычу на время, а потомъ снова отрылъ, — врядъ-ли бы слухи сохранились въ неизмѣнной формѣ до нашего времени. Замѣтьте, что всѣ эти исторіи толкуютъ о кладоискателяхъ, а не о нахожденіи клада. Если пиратъ отрылъ свое богатство, объ этомъ бы вскорѣ забыли. Мнѣ казалось, что какая-нибудь случайность, напримѣръ, потеря записки, въ которой было обозначено мѣсто клада — лишила его возможности овладѣть имъ, — что это обстоятельство сдѣлалось извѣстнымъ его товарищамъ, которые иначе и не узнали бы о его тайнѣ — и что они своими безплодными попытками отыскать сокровище подали поводъ ко всѣмъ этимъ исторіямъ. Приходилось-ли вамъ слышать о находкѣ клада на этомъ берегу?
— Никогда.
— А между тѣмъ извѣстно было, что добыча Кидда должна быть громадной. Итакъ, я пришелъ къ убѣжденію, что она еще скрывается въ землѣ, и вамъ, конечно, не покажется страннымъ, что у меня мелькнула надежда, не содержится-ли въ пергаментѣ, такъ странно попавшемъ въ мои руки, описаніе мѣстности, гдѣ зарытъ кладъ.
— Но какъ же вы поступали дальше?
— Я снова сталъ нагрѣвать листокъ, усиливъ огонь; но буквы не появлялись. Тогда я подумалъ, не зависитъ-ли это отъ слоя грязи; осторожно обмылъ пергаментъ, положилъ его на сковородку рисункомъ внизъ и сталъ нагрѣвать на легкомъ огнѣ. Черезъ нѣсколько минутъ сковородка сильно нагрѣлась; тогда я повернулъ листокъ и къ невыразимой своей радости замѣтилъ на немъ какія-то фигурки, расположенныя строчками. Я снова положилъ листокъ
