свой изящный стволъ подъ угломъ почти въ сорокъ пять градусовъ, далеко въ озаренный солнцемъ амфитеатръ. Ярдахъ въ тридцати отъ него возвышалась краса долины и безспорно прекраснѣйшее дерево, какое мнѣ когда-либо случалось видѣть, кромѣ развѣ кипарисовъ Итчіатукана. Это было трехствольное тюльпанное дерево — Liriodendron tulipiferum — изъ семейства Магноліевыхъ. Три ствола его отдѣлялись отъ главнаго пня на высотѣ трехъ футовъ надъ землею и поднимались вверхъ почти параллельно, такъ что расходились не больше чѣмъ на четыре фута въ томъ мѣстѣ, гдѣ главный стволъ раздѣлялся на вѣтви, одѣтыя листвой: именно на высотѣ около восьмидесяти футовъ. Общая высота главнаго ствола равнялась ста двадцати футамъ. Трудно себѣ представить что-нибудь прекраснѣе формы или яркой блестящей зелени листьевъ тюльпаннаго дерева. Въ данномъ случаѣ ширина ихъ достигала восьми дюймовъ, но красота листьевъ совершенно затмѣвалась пышнымъ великолѣпіемъ цвѣтовъ. Представьте себѣ милліонъ громадныхъ яркихъ тюльпановъ, собранныхъ въ одинъ букетъ! Только тогда вы получите нѣкоторое понятіе о картинѣ, которую я пытаюсь описать. Прибавьте сюда стройные, величавые колонны-стволы, изъ которыхъ главный имѣлъ четыре фута въ діаметрѣ на высотѣ двадцати футовъ. Безчисленные цвѣты этого и другихъ, почти столько же прекрасныхъ, хотя безконечно менѣе величественныхъ деревьевъ наполняли воздухъ болѣе чѣмъ аравійскимъ благоуханіемъ.
Дно долины было одѣто травой такой же какъ на дорогѣ, только, если это возможно, еще болѣе нѣжной, густой, бархатной и изумительно зеленой. Не понимаю, какъ можно было добиться такой красоты.
Я говорилъ о двухъ входахъ въ долину. Изъ одного, на сѣверо-западной сторонѣ, вытекала рѣчка, струившаяся съ тихимъ ропотомъ внизъ по долинѣ до группы скалъ, надъ которыми возвышалось орѣховое дерево. Здѣсь, обогнувъ дерево, она нѣсколько отклонялась къ сѣверу-востоку, оставивъ тюльпанное дерево футовъ на двадцать къ югу, и продолжала свой путь до середины между восточной и западной оконечностями долины. Въ этомъ пунктѣ, послѣ цѣлаго ряда изгибовъ она поворачивала подъ прямымъ угломъ и направлялась къ югу, прихотливо извиваясь по пути и, наконецъ, исчезая въ озерцѣ неправильной (въ общемъ округлой) формы, сверкавшемъ близь нижней оконечности долины. Наибольшая ширина этого озерца достигала ста футовъ. Вода была чище всякаго хрусталя. Дно, видимое совершенно ясно, состояло изъ блестящихъ бѣлыхъ камешковъ. Изумрудная зелень берега обрамляла отраженное въ водѣ небо; и такъ ясно было это небо,
