шительно долженъ оставить васъ. Но сначала сдѣлаю для васъ все, что могу.
— Амонтильядо! — произнесъ мой другъ, еще не опомнившійся отъ удивленія.
— Вѣрно, — отвѣчалъ я, — Амонтильядо.
Сказавъ это, я подошелъ къ кучѣ костей, о которой упоминалъ раньше. Разбросавъ ихъ, я нашелъ груду камней и извести. Съ помощью этихъ матеріаловъ и моей лопатки я принялся задѣлывать входъ въ нишу.
Я не успѣлъ положить первый рядъ камней, какъ убѣдился, что хмѣль Фортунато въ значительной степени прошелъ. Первымъ признакомъ этого былъ тихій, жалобный стонъ, раздавшійся изъ глубины ниши. Это не былъ стонъ пьянаго. За нимъ послѣдовало продолжительное и упорное молчаніе. Я положилъ второй рядъ, и третій, и четвертый, — когда услышалъ бѣшеное бряцанье цѣпи. Шумъ продолжался нѣсколько минутъ и, чтобы лучше разслышать его, я прекратилъ работу и усѣлся на груду костей. Когда, наконецъ, звуки умолкли, я снова взялся за лопатку и вывелъ пятый, шестой, седьмой рядъ. Стѣна поднялась уже на высоту моей груди. Я снова прервалъ работу и, приблизивъ факелъ къ отверстію ниши, старался освѣтить фигуру внутри.
Залпъ громкихъ пронзительныхъ криковъ, внезапно вырвавшійся изъ глотки прикованнаго, точно отбросилъ меня отъ ниши. На мгновеніе я смутился, — я задрожалъ. Выхвативъ рапиру, я сунулъ ее въ нишу, но минутное размышленіе ободрило меня. Я пощупалъ рукою плотную стѣну катакомбъ и успокоился. Я снова подошелъ къ отверстію. Я отвѣчалъ на вопли воплями. Я повторялъ ихъ — вторилъ — вопилъ еще громче, еще сильнѣе. Я кричалъ, — и кричавшій умолкъ.
Была полночь, и моя работа приближалась къ концу. Я вывелъ восьмой, девятый и десятый рядъ; оставалось вложить и замазать только одинъ камень. Онъ былъ тяжелъ, и я старался всунуть его на мѣсто. Но тутъ изъ ниши раздался смѣхъ, отъ котораго волосы встали дыбомъ на моей головѣ. Затѣмъ послышался жалобный голосъ, который я не могъ признать за голосъ благороднаго Фортунато. Онъ говорилъ:
— Ха! ха! ха!.. хи! хи! хи!.. славная шутка!.. великолѣпная выдумка!.. Мы посмѣемся надъ ней въ палаццо… хи! хи! хи!.. за бутылкой вина!.. хи! хи! хи!
— Амонтильядо? — сказалъ я.
— Хи! хи! хи!.. хи! хи! хи!.. да, Амонтильядо. Но, кажется, уже поздно. Насъ, пожалуй, заждались въ палаццо синьора Фортунато и другіе? Пойдемте домой.
