тѣлъ на насъ. Когда мы приблизились къ краю воронки, братъ оставилъ боченокъ, подползъ ко мнѣ и тоже ухватился за рымъ-болтъ, стараясь въ припадкѣ ужаса, оттолкнуть мои руки, такъ какъ для обоихъ насъ онъ былъ слишкомъ малъ. Не могу выразить, ракъ я былъ огорченъ этимъ поступкомъ, хотя и видѣлъ, что братъ себя не помнитъ, что онъ просто помѣшался отъ ужаса. Я не сталъ съ нимъ бороться. Я зналъ, что, въ сущности говоря, рѣшительно все равно, будемъ-ли мы держаться или нѣтъ. Итакъ, я предоставилъ ему рымъ-болтъ, а самъ перебрался на корму. Это было не особенно трудно, такъ какъ шхуна неслась ровно и держалась прямо на килѣ, покачиваясь только изъ стороны въ сторону. Не успѣлъ я ухватиться за боченокъ, какъ судно разомъ накренилось на лѣвый бортъ и ринулось въ пучину. Я прошепталъ молитву и приготовился къ смерти.
«Чувствуя сильное головокруженіе, я инстинктивно прижался къ боченку и закрылъ глаза. Въ теченіе нѣсколькихъ секундъ я не рѣшался открыть ихъ, ожидая смерти съ минуты на минуту, и удивляясь, что еще не задыхаюсь въ агоніи, въ водѣ. Но минута проходила за минутой. Я все еще оставался въ живыхъ. Ощущеніе паденія исчезло; повидимому, судно неслось также, какъ раньше, въ поясѣ пѣны. Я собрался съ духомъ и открылъ глаза.
«Никогда не забуду охватившихъ меня чувствъ ужаса, благоговѣнія и изумленія. Лодка точно волшебствомъ висѣла на внутренней поверхности воронки громадныхъ размѣровъ, чудовищной глубины, съ совершенно гладкими стѣнами. Можно бы было подумать, что онѣ выстроены изъ чернаго дерева, если бъ онѣ не вертѣлись съ сумасшедшей быстротой, отсвѣчивая страннымъ фантастическимъ блескомъ въ лучахъ полной луны, изливавшей потоки золотого свѣта далеко вглубь бездны.
«Въ первую минуту я былъ слишкомъ ошеломленъ, чтобы различать подробности. Я схватилъ только общее впечатлѣніе величія и ужаса. Но, оправившись немного, я сталъ всматриваться внизъ. Положеніе шхуны на наклонной плоскости водоворота давало мнѣ возможность заглянуть глубоко въ пучину. Судно держалось совершенно прямо на килѣ, иными словами, его палуба находилась въ плоскости параллельной плоскости воды, но такъ какъ та послѣдняя была наклонена подъ угломъ, градусовъ въ сорокъ пять съ лишнимъ, то казалось, будто мы лежимъ на бимсѣ. Тѣмъ не менѣе, мнѣ было такъ же легко вставать и ходить, какъ если бы мы стояли совершенно прямо: я объясняю это быстрымъ вращеніемъ шхуны.
«Лунный свѣтъ, казалось, стремился пробраться какъ можно глубже въ пучину, но я не могъ ничего разглядѣть въ ней, по ми-
