глаза съ избыткомъ вознаграждаются постепенно возрастающимъ величіемъ безжизненной природы. Подъ 68-мъ градусомъ широты рѣка уже уподобляется безконечно длинному озеру, и смежныя горы принимаютъ грозную альпійскую наружность.
Наконецъ вступили мы въ пустынное царство Сѣвера. Зелени почти не видно. Гранитъ, вода и небо, занимаютъ все пространство. Природа кажется разоренною, взрытою, разграбленною недавно удалившимся врагомъ ея. Это поле сраженія между планетою и ея атмосферою, въ вѣчной борьбѣ которыхъ лѣто составляетъ только мгновенное перемиріе. Въ непрозрачномъ, тускломъ воздухѣ, надъ полюсомъ, висятъ растворенныя зима и бури, ожидая только удаленія солнца, чтобъ во мракѣ, съ новымъ ожесточеніемъ, броситься на планету; и планета, скинувъ свое красивое растительное платье, нагою грудью сбирается встрѣтить неистовыя стихіи, свирѣпость которыхъ какъ-будто хочетъ она устрашить видомъ острыхъ, черныхъ, исполинскихъ членовъ и желѣзныхъ ребръ своихъ.
2 іюля бросили мы якорь въ небольшой бухтѣ, у самаго устья Лены, ширина котораго простирается на нѣсколько верстъ. Итакъ, мы находились въ устьѣ этой могущественной рѣки, подъ 70-мъ градусомъ широты; но ожиданія наши были нѣсколько обмануты: вмѣсто пышнаго, необыкновеннаго вида, мы здѣсь ничего не видали. Рѣка и море, въ своемъ соединеніи, представили намъ одно плоское, синее, необозримое простран-
глаза с избытком вознаграждаются постепенно возрастающим величием безжизненной природы. Под 68-м градусом широты река уже уподобляется бесконечно длинному озеру и смежные горы принимают грозную альпийскую наружность.
Наконец вступили мы в пустынное царство Севера. Зелени почти не видно. Гранит, вода и небо занимают все пространство. Природа кажется разоренною, взрытою, разграбленною недавно удалившимся врагом ее. Это поле сражения между планетою и ее атмосферою, в вечной борьбе которых лето составляет только мгновенное перемирие. В непрозрачном, тусклом воздухе, над полюсом, висят растворенные зима и бури, ожидая только удаления солнца, чтоб во мраке, с новым ожесточением, броситься на планету; и планета, скинув свое красивое растительное платье, нагою грудью сбирается встретить неистовые стихии, свирепость которых как будто хочет она устрашить видом острых, черных исполинских членов и железных ребр своих.
2 июля бросили мы якорь в небольшой бухте, у самого устья Лены, ширина которого простирается на несколько верст. Итак, мы находились в устье этой могущественной реки, под 70-м градусом широты; но ожидания наши были несколько обмануты: вместо пышного, необыкновенного вида мы здесь ничего не видали. Река и море в своем соединении представили нам одно плоское, синее необозримое простран-
