Страница:Собрание сочинений Сенковского. т.2 (1858).djvu/85

Эта страница была вычитана


голову; что я боленъ теоріею. На другой день я уже былъ въ бреду: мнѣ безпрестанно грезились великіе перевороты земнаго шара и сравнительная анатомія, съ мамонтовыми челюстями, мастодонтовыми клыками, мегалосаурами, плезіосаурами, мегалотеріонами, первобытными, вторичными и третичными почвами. Я горѣлъ жаждою излагать всѣмъ и каждому чудеса сравнительной анатоміи. Бывъ нечаянно застигнутъ въ степи припадкомъ теоріи, за недостаткомъ другихъ слушателей, я объяснялъ Бурятамъ, что они, скоты, не знаютъ и не понимаютъ того, что сначала на землѣ водились только устрицы и лопушникъ, которые были истреблены потопомъ, послѣ котораго жили на ней гидры, драконы и черепахи, и росли огромныя деревья, за которыми опять послѣдовалъ потопъ, отъ котораго произошли мамонты и другія колоссальныя животныя, которыхъ уничтожилъ новый потопъ; и что теперь они, Буряты, суть прямые потомки этихъ колоссальныхъ животныхъ. Потопы считалъ я уже такою бездѣлицею—въ одномъ Парижѣ было ихъ четыре!—такою, говорю, бездѣлицею, что, для удобнѣйшаго объясненія нашей теоріи тетушкѣ, или, попросту, въ честь великому Кювье, казалось, я самъ былъ бы въ состояніи, при маленькомъ пособіи со стороны природы, однимъ стаканомъ пуншу произвесть всеобщій потопъ въ Торопецкомъ уѣздѣ.

Наводняя такимъ образомъ обширныя земли, искореняя цѣлыя органическія природы, чтобъ на ихъ мѣстѣ водворить другія, переставляя горы и


Тот же текст в современной орфографии

голову, что я болен теорией. На другой день я уже был в бреду: мне беспрестанно грезились великие перевороты земного шара и сравнительная анатомия с мамонтовыми челюстями, мастодонтовыми клыками, мегалосаурами, плезиосаурами, мегалотерионами, первобытными, вторичными и третичными почвами. Я горел жаждою излагать всем и каждому чудеса сравнительной анатомии. Быв нечаянно застигнут в степи припадком теории, за недостатком других слушателей, я объяснял бурятам, что они, скоты, не знают и не понимают того, что сначала на земле водились только устрицы и лопушник, которые были истреблены потопом, после которого жили на ней гидры, драконы и черепахи и росли огромные деревья, за которыми опять последовал потоп, от которого произошли мамонты и другие колоссальные животные, которых уничтожил новый потоп, и что теперь они, буряты, суть прямые потомки этих колоссальных животных. Потопы считал я уже такою безделицею — в одном Париже было их четыре! — такою, говорю, безделицею, что, для удобнейшего объяснения нашей теории тетушке или попросту в честь великому Кювье, казалось, я сам был бы в состоянии, при маленьком пособии со стороны природы, одним стаканом пуншу произвесть всеобщий потоп в Торопецком уезде.

Наводняя таким образом обширные земли, искореняя целые органические природы, чтоб на их месте водворить другие, переставляя горы и