остатокъ прежняго счастія, ниспослали намъ крѣпительный сонъ, который застигъ и оставилъ насъ въ объятіяхъ другъ у друга на жесткой каменной почвѣ. На слѣдующее утро я совершенно былъ увѣренъ въ добродѣтели Саяны, въ чистотѣ ея намѣреній, и даже въ томъ, что въ теченіе цѣлыхъ трехъ недѣль нашей разлуки она ни кого въ свѣтѣ, кромѣ меня, не любила. Я никакъ не думалъ, чтобы подобная увѣренность могла когда-либо забраться въ мое сердце!!.. Однакожъ, это случилось: съ влюбленными мужьями, особенно во время великихъ переворотовъ въ природѣ, иногда случаются совсѣмъ невѣроятныя вещи.
Но пора было подумать о нашемъ положеніи. Мы были довольны нашими чувствованіями, но голодны желудкомъ и лишены всякаго сообщенія съ людьми. Ночью, вода поднялась такъ высоко, что цѣпь Сасахаарскихъ горъ была наконецъ вполнѣ расторгнута: все огромное ихъ зданіе потонуло въ бурныхъ пучинахъ; по хребтамъ среднихъ высотъ уже свободно катились волны, и только вершины высшихъ горъ еще не были поглощены странствующимъ въ чужія земли океаномъ: онѣ, посреди его, образовали множество утесистыхъ острововъ, представлявшихъ видъ обширнаго архипелага, или видъ кладбища скончавшихся государствъ прежняго міра. Всякая вершина сдѣлалась особою страною, и судьба, играющая нами, ведшая насъ по взволнованной землѣ, чрезъ отравленный воздухъ, чрезъ огонь, прямо въ воду, какъ-бы въ насмѣшку надъ нашимъ политическимъ тщеславіемъ, вздумала еще согнан-
остаток прежнего счастья ниспослали нам крепительный сон, который застиг и оставил нас в объятиях друг у друга на жесткой каменной почве. На следующее утро я совершенно был уверен в добродетели Саяны, в чистоте ее намерений и даже в том, что в течение целых трех недель нашей разлуки она никого в свете, кроме меня, не любила. Я никак не думал, чтобы подобная уверенность могла когда-либо забраться в мое сердце!!. Однако ж это случилось: с влюбленными мужьями, особенно во время великих переворотов в природе, иногда случаются совсем невероятные вещи.
Но пора было подумать о нашем положении. Мы были довольны нашими чувствованиями, но голодны желудком и лишены всякого сообщения с людьми. Ночью вода поднялась так высоко, что цепь Сасахаарских гор была, наконец, вполне расторгнута: все огромное их здание потонуло в бурных пучинах; по хребтам средних высот уже свободно катились волны, и только вершины высших гор еще не были поглощены странствующим в чужие земли океаном: они, посреди его, образовали множество утесистых островов, представлявших вид обширного архипелага или вид кладбища скончавшихся государств прежнего мира. Всякая вершина сделалась особою страною, и судьба, играющая нами, ведшая нас по взволнованной земле чрез отравленный воздух, чрез огонь, прямо в воду, как бы в насмешку над нашим политическим тщеславием, вздумала еще согнан-
