видъ. Прежде она казалась маленькою, блѣдно-голубаго цвѣта; теперь, по мѣрѣ приближенія къ солнцу, со дня на день представляется значительнѣе и сдѣлалась желтою съ темными пятнами. Я измѣрилъ ея ядро и атмосферу: первое, по-видимому, довольно плотное, имѣетъ въ поперечникѣ только 189 миль; но ея атмосфера простирается на 7,000 миль и образуетъ изъ нея тѣло втрое больше земли. Она движется очень быстро, пролетая въ часъ слишкомъ 50,000 миль. Судя по этому и по ея направленію, недѣли черезъ три она будетъ находиться только въ 200,000 миляхъ отъ земли. Но всѣ эти подробности давно извѣстны изъ моего послѣдняго сочиненія.
— Я въ первый разъ объ нихъ слышу, сказалъ я.
— И не удивительно! воскликнулъ мудрецъ. Куда вамъ и думать о тѣлахъ небесныхъ, завязши по шею въ такомъ бѣломъ земномъ тѣльцѣ! Когда я былъ молодъ, я тоже охотнѣе волочился за красотками, чѣмъ за хвостомъ кометы. Но вы, вѣрно, и того не знаете, что постепенное увеличеніе этой кометы поразило здѣшнихъ жителей ужаснымъ страхомъ?…
— Я не боюсь кометъ, и на чужой страхъ не обращалъ вниманія.
— Что царскій астрономъ, Бурубухъ, мой соперникъ и врагъ, для успокоенія встревоженныхъ умовъ, издалъ преглупое сочиненіе, на которое я буду отвѣчать?…
— Все это для меня новость.
— Да!… онъ издалъ сочиненіе, которое удовле-
вид. Прежде она казалась маленькою, бледно-голубого цвета; теперь, по мере приближения к солнцу, со дня на день представляется значительнее и сделалась желтою с темными пятнами. Я измерил ее ядро и атмосферу: первое, по-видимому, довольно плотное, имеет в поперечнике только 189 миль; но ее атмосфера простирается на 7000 миль и образует из нее тело втрое больше земли. Она движется очень быстро, пролетая в час с лишком 50 000 миль. Судя по этому и по ее направлению, недели через три она будет находиться только в 200 000 милях от Земли. Но все эти подробности давно известны из моего последнего сочинения.
— Я в первый раз об них слышу, — сказал я.
— И не удивительно! — воскликнул мудрец. — Куда вам и думать о телах небесных, завязши по шею в таком белом земном тельце! Когда я был молод, я тоже охотнее волочился за красотками, чем за хвостом кометы. Но вы, верно, и того не знаете, что постепенное увеличение этой кометы поразило здешних жителей ужасным страхом?…
— Я не боюсь комет и на чужой страх не обращал внимания.
— Что царский астроном, Бурубух, мой соперник и враг, для успокоения встревоженных умов, издал преглупое сочинение, на которое я буду отвечать?..
— Все это для меня новость.
— Да!.. он издал сочинение, которое удовле-
