моею; этой можно будетъ дать имя вашей почтеннѣйшей сестр....
Я не могъ выдержать долѣе, побѣжалъ къ Шпурцманну, и, вытащивъ его насильно изъ груды костей, привелъ за руку къ стѣнѣ. Наведя свѣтъ фонаря на письмена, я спросилъ, узнаетъ ли онъ ихъ. Шпурцманнъ посмотрѣлъ на стѣну и на меня, въ остолбенѣніи.
— Баронъ!… это, кажется…?
— Что̀ такое?… Говорите ваше мнѣніе.
— Да это іероглифы!…
Я бросился цѣловать доктора.
— Такъ, точно! вскричалъ я, съ сердцемъ трепещущимъ отъ радости: это они, это египетскіе іероглифы! Я не ошибаюсь!… Я узналъ ихъ съ перваго взгляда; я могу узнать египетскіе іероглифы вездѣ и во всякое время, какъ свой собственный почеркъ.
— Вы также можете и читать ихъ, баронъ?… вѣдь вы ученикъ Шампольона? важно присовокупилъ докторъ.
— Я уже разобралъ нѣсколько строкъ.
— Этой надписи?
— Да. Она сочинена на діалектѣ, немножко различномъ отъ настоящаго египетскаго, но довольно понятна и четка. Впрочемъ, вы знаете, что іероглифы можно читать на всѣхъ языкахъ. Угадайте, любезный докторъ, о чемъ въ ней говорится?
— Ну, о чемъ?
— О потопѣ.
— О потопѣ!… воскликнулъ докторъ, прыгнувъ
моею; этой можно будет дать имя вашей почтеннейшей сестр…
Я не мог выдержать долее, побежал к Шпурцманну и, вытащив его насильно из груды костей, привел за руку к стене. Наведя свет фонаря на письмена, я спросил, узнает ли он их. Шпурцманн посмотрел на стену и на меня в остолбенении.
— Барон!.. это, кажется?..
— Что такое?.. Говорите ваше мнение.
— Да это иероглифы!..
Я бросился целовать доктора.
— Так, точно! — вскричал я с сердцем, трепещущим от радости. — Это они, это египетские иероглифы! Я не ошибаюсь!.. Я узнал их с первого взгляда; я могу узнать египетские иероглифы везде и во всякое время, как свой собственный почерк.
— Вы так же можете и читать их, барон?.. ведь вы ученик Шампольона? — важно присовокупил доктор.
— Я уже разобрал несколько строк.
— Этой надписи?
— Да. Она сочинена на диалекте, немножко различном от настоящего египетского, но довольно понятна и четка. Впрочем, вы знаете, что иероглифы можно читать на всех языках. Угадайте, любезный доктор, о чем в ней говорится?
— Ну, о чем?
— О потопе.
— О потопе!.. воскликнул доктор, прыгнув
