— Теперь я не питаю къ тебѣ особенной ненависти, но ненавидѣла тебя много лѣтъ. Впрочемъ, и каждая на моемъ мѣстѣ стала бы тебя ненавидѣть. Я вѣдь тебя подмѣнила, помѣстила тебя въ хорошую семью, дала тебѣ хорошее имя, сдѣлала тебя богатымъ и знатнымъ бѣлымъ господиномъ, который одѣвается въ модное платье, и какую за все это видѣла я отъ тебя благодарность? Ты постоянно меня презиралъ, всегда обзывалъ меня при людяхъ самыми нехорошими бранными словами, никогда не хотѣлъ дозволить, чтобы я хоть на минутку забыла разницу между мною, негритянкой, и тобой…
Она разрыдалась, какъ слабая, безпомощная женщина. Томъ, въ свою очередь, счелъ умѣстнымъ замѣтить ей:
— Поймите, вѣдь я же не зналъ, что вы моя мать, да кромѣ того…
— Ну, ладно, не будемъ никогда вспоминать про это. Прошедшаго вѣдь не вернешь, оно миновало и я постараюсь тебя простить. — Помолчавъ съ минутку она добавила грознымъ тономъ: — Смотри только не заставляй меня никогда вспоминать о прошломъ, а не то смѣю увѣрить, что тебѣ придется объ этомъ пожалѣть!
Прощаясь съ Роксаной, Томъ спросилъ самымъ ласковымъ и убѣдительнымъ тономъ, какимъ только могъ располагать въ данную минуту:
— Мамаша, не можешь ли ты мнѣ сказать, кто такой былъ мой отецъ?
Онъ думалъ привести Роксану этимъ вопросомъ въ нѣкоторое смущеніе, но опасенія его на этотъ счетъ оказались ошибочными. Роксана выпрямилась во весь ростъ, горделиво тряхнула головой и отвѣтила:
— Отчего мнѣ тебѣ это не сказать? Не вижу никакой причины, которая препятствовала бы этому! Тебѣ нѣтъ ни малѣйшаго основанія стыдиться своего отца. Знай, душечка, что онъ былъ однимъ изъ самыхъ именитыхъ здѣшнихъ горожанъ и принадлежалъ къ такой же первостатейной старинной виргинской фамиліи, какъ Дрисколли и Говарды, которые такъ гордятся знатнымъ своимъ происхожденіемъ.
Лицо ея приняло еще болѣе величественное выраженіе собственнаго достоинства и она присовокупила горделивымъ тономъ:
— Помнишь ты полковника Сесиля Бурлега Эссекса, умершаго въ томъ же году, какъ и отецъ молодого твоего барина, Тома Дрисколля? Тогда еще масоны и прихожане разныхъ другихъ церквей шли всѣ вмѣстѣ въ погребальной процессіи, такъ что похороны у него вышли самые что ни на есть неслыханно торжественныя. Это и былъ твой отецъ!
Подъ впечатлѣніемъ торжествующаго самодовольства, Роксана
