жаться поэтически. Я съ доверъіемъ говорю это человѣку того же сорта, такъ какъ я замѣчаю по вашимъ глазамъ, что вы тоже, сэръ, одарены божественнымъ вдохновеніемъ. Въ этихъ далекихъ странахъ я открылъ сладостную пищу, питающую душу, умъ и сердце. Моимъ безгранично развившимся эстетическимъ вкусамъ болѣе всего понравилась привычка богатыхъ людей собирать коллекціи дорогихъ изящныхъ рѣдкостей, заманчивыхъ objets de vertu и въ одинъ несчастный день я попробовалъ склонить моего дядю Итуріэля на это изысканное занятіе.
«Я писалъ и разсказывалъ ему о коллекціи раковинъ одного джентльмэна, коллекціи пенковыхъ трубокъ другого, объ одной возвышающей и утончающей вкусъ коллекціи не разбираемыхъ автографовъ, о безцѣнной коллекціи китайщины, волшебной коллекціи почтовыхъ марокъ и т. д. и т. п. Скоро мои письма принесли плоды. Дядя началъ придумывать, какую бы ему составить коллекцію. Вы, можетъ быть, знаете, какъ развиваются, растутъ подобные вкусы. Имъ скоро овладѣла бѣшеная горячка, хотя я этого не зналъ. Онъ началъ забрасывать свое большое свиное дѣло, затѣмъ совершенно удалился изъ имѣнія и перемѣнилъ пріятный отдыхъ на неистовое изысканіе рѣдкостей. У него было большое состояніе, но онъ совершенно не берегъ его.
«Начавъ съ коровьихъ колоколовъ, онъ собралъ коллекцію ихъ, наполнившую пять большихъ залъ и заключавшихъ всѣ сорта коровьихъ колоколовъ, когда-либо существовавшихъ, кромѣ одного. Этотъ одинъ, единственный въ своемъ родѣ античный образецъ,—находился у другого коллектора. Дядя предлагалъ за него огромныя суммы, но джентльмэнъ не продалъ. Безъ сомненія, вы понимаете, что должно было неминуемо произойти. Настоящій коллекторъ не придаетъ никакой цѣны неполной коллекціи, его великое сердце разбивается, онъ продаетъ все собранное и обращаетъ глаза на неначатое поле.
«Такъ и сдѣлалъ дядя. Затѣмъ онъ попробовалъ собирать кирпичные обломки. Когда была собрана огромная и очень интересная коллекція, опять явилось прежнее затрудненіе, опять разбилось его великое сердце. Онъ продалъ куміръ своей души старому пивовару, владѣвшему недостающимъ кирпичемъ. Затѣмъ онъ взялся за кременныя огнива и другія принадлежности первобытныхъ людей, но скоро открылъ, что фабрика, на которой они дѣлались, снабжала вмѣстѣ съ нимъ и другихъ коллекторовъ этимъ матеріаломъ. Онъ взялся за надписи ацтековъ и китовые остовы, опять неудача, послѣ невѣроятныхъ трудовъ и расходовъ. Когда его коллекція, повидимому, была совершена, вдругъ появился китовый остовъ изъ Гренландіи и надпись ацтековъ изъ Кондуранго, въ центральной Америкѣ, уничтожавшіе значеніе всѣхъ прежнихъ
