вздумается, при чемъ никто не посмѣетъ тебѣ противорѣчить. Тебѣ нѣтъ поэтому ни малѣйшей надобности корпѣть надъ книжками. Ты, безъ сомнѣнія, ихъ сожжешь и станешь заниматься чѣмъ-нибудь менѣе скучнымъ и противнымъ. Въ такомъ случаѣ, я и мои сиротки сестры пропадемъ, какъ говорится, ни за грошъ.
— Отчего же вы пропадете, скажи на милость?
— Просто-на-просто оттого, что моя спина заработываетъ намъ всѣмъ кусокъ хлѣба. Ахъ, государь, если она останется безъ дѣла, мы всѣ умремъ съ голоду. Какъ только ты перестанешь учиться, моя должность будетъ упразднена, такъ какъ ты не будешь больше нуждаться въ мальчикѣ для порки. Умоляю тебя, государь, не прогоняй меня со службы!
Томъ былъ до глубины души растроганъ искреннимъ глубокимъ горемъ мальчика и сказалъ въ настоящемъ царственномъ порывѣ великодушія:
— Не печалься болѣе, мой милый, твоя должность останется на вѣчныя времена за тобой и твоимъ потомствомъ. — Затѣмъ, слегка ударивъ мальчика по плечу плашмя своимъ августѣйшимъ мечомъ, онъ воскликнулъ: — Встань, Гэмфри Марлоу, наслѣдственный великій мальчикъ для порки при королевскомъ англійскомъ домѣ! Не печалься понапрасну. Я снова примусь за книги и стану такъ гадко учиться, что твои должностныя занятія очень увеличатся. Можетъ быть, въ виду этого обстоятельства найдутъ нужнымъ утроить тебѣ жалованье.
Обрадованный Гэмфри восторженно отвѣтилъ:
— Благодарю, ваше величество! Благодарю васъ отъ всего сердца! Августѣйшія ваши милости превысили своею щедростью самыя смѣлыя мои мечты. Теперь счастье обезпечено на всю жизнь не только мнѣ, но и всему благородному роду Марлоу. Томъ обладалъ достаточной догадливостью, чтобы сообразить, что этотъ мальчикъ можетъ оказаться ему полезнымъ. Онъ обласкалъ Гэмфри такъ, чтобы заставить его разговориться, и достигъ предположенной цѣли. Гэмфри радовался отъ всего сердца, думая, что помогаетъ исцѣленію Тома. Каждый разъ, послѣ того какъ мальчикъ напоминалъ его величеству разныя подробности чего либо происходившаго въ августѣйшей классной комнатѣ или вообще во дворцѣ, онъ съ наивнымъ восхищеніемъ убѣждался, что Томъ вѣдь и въ самомъ дѣлѣ совершенно явственно припоминаетъ себѣ эти факты. Память у его величества начала замѣтно улучшаться. По прошествіи какого-нибудь часа Томъ скопилъ себѣ порядочный запасъ весьма цѣнныхъ свѣдѣній относительно лицъ и порядковъ при его королевскомъ дворѣ, а потому рѣшилъ ежедневно почерпать новыя свѣдѣнія изъ этого источника. Въ виду этого онъ повелѣлъ немедленно впускать Гэмфри въ королевскій
