Она стояла надъ продолговатымъ четвероугольникомъ, имѣвшимъ форму могилы. Вслѣдствіе бывшихъ дождей земля тутъ осѣла и потому на ней явственно обрисовывалась эта форма… И когда собака разрыла грунтъ на нѣсколько дюймовъ вглубь, она вытащила оттуда что-то… именно руку въ рукавѣ. Томъ перевелъ духъ и сказалъ:
— Идемъ, Геккъ… Найдено.
Какъ мнѣ стало страшно!.. Мы выбѣжали на дорогу и позвали первыхъ людей, которые намъ встрѣтились. Они схватили заступъ изъ сарая и вырыли трупъ. Въ какомъ волненіи были всѣ, скажу вамъ! Лица уже нельзя было признать, но въ этомъ и не было нужды. Всѣ говорили: «Бѣдный Юпитеръ! Это его одежда, до послѣдняго лоскута!»
Нѣкоторые изъ присутствовавшихъ бросились оповѣстить всѣхъ и донести мировому судьѣ для того, чтобы онъ могъ тотчасъ нарядить слѣдствіе, а мы съ Томомъ кинулись домой. Томъ былъ внѣ себя и совсѣмъ задыхался, когда мы вбѣжали въ комнату, въ которой находились дядя Силасъ, тетя Салли и Бенни. Томъ такъ и выпалилъ:
— Мы съ Геккомъ нашли трупъ Юпитера Денлапа, мы одни съ ищейкой, послѣ того, какъ всѣ отказались отъ поисковъ; и если бы не мы, не отыскать бы его никогда. И онъ былъ убитъ дубиной или чѣмъ-нибудь въ такомъ родѣ; я пойду отыскивать убійцу и, увидите, отыщу.
Тетя Салли и Бенни поднялись съ мѣста, поблѣднѣвъ даже отъ изумленія, а дядя Силасъ, какъ былъ, такъ и упалъ съ своего кресла на полъ ничкомъ и простоналъ:
— О, Господи!.. Вы нашли его…
Мы всѣ оцѣпенѣли отъ этихъ страшныхъ словъ. Съ полминуты не могли даже двинуть рукою или ногою. Потомъ, опомнясь немного, подняли старика, усадили его опять въ кресло, Бенни стала его ласкать и утѣшать, также какъ и тетя Салли, но обѣ онѣ, бѣдняжки, были поражены до потери сознанія и, очевидно, даже не понимали, что дѣлаютъ. Томъ былъ тоже въ ужасномъ состояніи: его пронзила мысль о томъ, что онъ повергъ, можетъ быть, своего дядю въ тысячу бѣдъ, худшихъ, чѣмъ всѣ прежнія, и все это могло бы не случиться, если бы онъ не увлекся такъ своею жаждой прославиться и пересталъ бы разыскивать трупъ, какъ перестали другіе! Но онъ скоро овладѣлъ собой и сказалъ:
— Дядя Силасъ, не говорите подобныхъ словъ. Это опасно, между тѣмъ въ нихъ и тѣни правды нѣтъ.
Она стояла над продолговатым четвероугольником, имевшим форму могилы. Вследствие бывших дождей земля тут осела и потому на ней явственно обрисовывалась эта форма… И когда собака разрыла грунт на несколько дюймов вглубь, она вытащила оттуда что-то… именно руку в рукаве. Том перевел дух и сказал:
— Идем, Гекк… Найдено.
Как мне стало страшно!.. Мы выбежали на дорогу и позвали первых людей, которые нам встретились. Они схватили заступ из сарая и вырыли труп. В каком волнении были все, скажу вам! Лица уже нельзя было признать, но в этом и не было нужды. Все говорили: «Бедный Юпитер! Это его одежда, до последнего лоскута!»
Некоторые из присутствовавших бросились оповестить всех и донести мировому судье для того, чтобы он мог тотчас нарядить следствие, а мы с Томом кинулись домой. Том был вне себя и совсем задыхался, когда мы вбежали в комнату, в которой находились дядя Силас, тетя Салли и Бенни. Том так и выпалил:
— Мы с Гекком нашли труп Юпитера Денлапа, мы одни с ищейкой, после того, как все отказались от поисков; и если бы не мы, не отыскать бы его никогда. И он был убит дубиной или чем-нибудь в таком роде; я пойду отыскивать убийцу и, увидите, отыщу.
Тетя Салли и Бенни поднялись с места, побледнев даже от изумления, а дядя Силас, как был, так и упал с своего кресла на пол ничком и простонал:
— О, Господи!.. Вы нашли его…
Мы все оцепенели от этих страшных слов. С полминуты не могли даже двинуть рукою или ногою. Потом, опомнясь немного, подняли старика, усадили его опять в кресло, Бенни стала его ласкать и утешать, также как и тетя Салли, но обе они, бедняжки, были поражены до потери сознания и, очевидно, даже не понимали, что делают. Том был тоже в ужасном состоянии: его пронзила мысль о том, что он поверг, может быть, своего дядю в тысячу бед, худших, чем все прежние, и все это могло бы не случиться, если бы он не увлекся так своею жаждой прославиться и перестал бы разыскивать труп, как перестали другие! Но он скоро овладел собой и сказал:
— Дядя Силас, не говорите подобных слов. Это опасно, между тем в них и тени правды нет.
