вѣрно. Ну, въ комъ могла зародиться месть къ такому ничтожному увальню? Кто могъ захотѣть убить подобнаго… кролика?
Томъ прикусилъ языкъ. Я полагаю, что онъ не обдумывалъ еще никогда тѣхъ причинъ, по которымъ одинъ человѣкъ возьметъ да и убьетъ другого, а теперь онъ видѣлъ, что трудно было предположить, чтобы кто-нибудь могъ озлиться до такой степени на такую овцу, какъ Юпитеръ Денлапъ. Кузнецъ продолжалъ:
— И такъ, месть надо отложить въ сторону; что же теперь? Грабежъ?.. Вотъ это такъ, Томъ! Да, сэръ, что дѣло, то дѣло. Кто-нибудь польстился на его оловянныя пряжки и…
Но ему казалось это такъ потѣшнымъ, что онъ залился смѣхомъ и хохоталъ, хохоталъ до упаду, а Томъ былъ совсѣмъ уничтоженъ; я видѣлъ, что онъ стыдился своего прихода и радъ былъ бы не начинать вовсе этого дѣла. Но старикъ Гукеръ привязался къ нему. Онъ перебиралъ всѣ случаи, по которымъ одному человѣку можетъ придти охота убить другого, и всякій дуракъ могъ видѣть, что ни одинъ изъ этихъ случаевъ не подходилъ къ Юпитеру; это доставляло нескончаемую потѣху старику; онъ не переставалъ глумиться надъ всею исторіею и надъ тѣми, что̀ разыскивали трупъ.
— Если бы у нихъ была капля здраваго смысла, — говорилъ онъ, — то они догадались бы, что этотъ лѣнтяй просто улизнулъ, желая дать себѣ отдыхъ послѣ работы, черезъ какую-нибудь недѣлю, другую онъ воротится сюда, и какія-то рожи вы скорчите? А, впрочемъ, Господь съ вами, берите мою собаку и отправляйтесь съ нею на поиски. Бери ее, Томъ!
И онъ снова закатился хохотомъ безъ конца. Но Тому было уже неловко отступить и онъ сказалъ: «Спасибо, отцѣпите собаку», что Гукеръ и сдѣлалъ, и мы пошли домой, все слыша, какъ онъ еще не перестаетъ хохотать.
Собака была премилая. Нѣтъ собакъ ласковѣе ищеекъ, а эта же знала Тома и меня. Она прыгала и носилась вокругъ насъ такъ привѣтливо и была въ восхищеніи, находясь на свободѣ и въ полномъ отпуску; но Томъ былъ такъ разстроенъ, что даже мало обращалъ вниманія на нее и говорилъ, что сожалѣетъ теперь, зачѣмъ не удержался и не обдумалъ всего хорошенько, прежде чѣмъ сунулся въ глупое дѣло… Старый Джэффъ Гукеръ станетъ теперь разсказывать всѣмъ и намъ не обобраться насмѣшекъ!
Мы шли такъ, задами, домой, были оба въ худомъ настроеніи и замолкли. Вдругъ въ то время, какъ мы поровнялись съ дальнимъ концомъ нашего табачнаго поля, раздался протяжный собачій вой. Мы бросились на этотъ звукъ и увидали, что наша собака скребетъ землю лапами изъ всей силы, поднимая по временамъ голову вверхъ и начиная выть снова.
верно. Ну, в ком могла зародиться месть к такому ничтожному увальню? Кто мог захотеть убить подобного… кролика?
Том прикусил язык. Я полагаю, что он не обдумывал еще никогда тех причин, по которым один человек возьмет да и убьет другого, а теперь он видел, что трудно было предположить, чтобы кто-нибудь мог озлиться до такой степени на такую овцу, как Юпитер Денлап. Кузнец продолжал:
— И так, месть надо отложить в сторону; что же теперь? Грабеж?.. Вот это так, Том! Да, сэр, что дело, то дело. Кто-нибудь польстился на его оловянные пряжки и…
Но ему казалось это так потешным, что он залился смехом и хохотал, хохотал до упаду, а Том был совсем уничтожен; я видел, что он стыдился своего прихода и рад был бы не начинать вовсе этого дела. Но старик Гукер привязался к нему. Он перебирал все случаи, по которым одному человеку может придти охота убить другого, и всякий дурак мог видеть, что ни один из этих случаев не подходил к Юпитеру; это доставляло нескончаемую потеху старику; он не переставал глумиться над всею историею и над теми, что разыскивали труп.
— Если бы у них была капля здравого смысла, — говорил он, — то они догадались бы, что этот лентяй просто улизнул, желая дать себе отдых после работы, через какую-нибудь неделю, другую он воротится сюда, и какие-то рожи вы скорчите? А, впрочем, Господь с вами, берите мою собаку и отправляйтесь с нею на поиски. Бери ее, Том!
И он снова закатился хохотом без конца. Но Тому было уже неловко отступить и он сказал: «Спасибо, отцепите собаку», что Гукер и сделал, и мы пошли домой, все слыша, как он еще не перестает хохотать.
Собака была премилая. Нет собак ласковее ищеек, а эта же знала Тома и меня. Она прыгала и носилась вокруг нас так приветливо и была в восхищении, находясь на свободе и в полном отпуску; но Том был так расстроен, что даже мало обращал внимания на нее и говорил, что сожалеет теперь, зачем не удержался и не обдумал всего хорошенько, прежде чем сунулся в глупое дело… Старый Джэфф Гукер станет теперь рассказывать всем и нам не обобраться насмешек!
Мы шли так, задами, домой, были оба в худом настроении и замолкли. Вдруг в то время, как мы поравнялись с дальним концом нашего табачного поля, раздался протяжный собачий вой. Мы бросились на этот звук и увидали, что наша собака скребет землю лапами из всей силы, поднимая по временам голову вверх и начиная выть снова.
