свѣтѣ шуткою. Онъ разсуждалъ самъ съ собою: «Я не могу пожаловаться на плохую карьеру. Изъ простыхъ бароновъ царства грезъ и тѣней я сдѣлался меньше чѣмъ въ двѣ недѣли призрачнымъ графомъ. Какой, подумаешь, головокружительный полетъ для человѣка, привыкшаго ходить просто-на-просто по землѣ! Если такъ будетъ продолжаться и впредь, то я вскорѣ буду обвѣшанъ, какъ Майская Мечта, всевозможными фантастическими побрякушками и знаками отличія. Впрочемъ, какими бы призрачными они сами по себѣ не представлялись, а я всетаки буду ихъ цѣнить, ради выражающейся въ нихъ любви и привязанности. Призрачные титулы, пожалованные мнѣ безъ всякихъ просьбъ съ моей стороны, мальчикомъ съ благороднымъ непорочнымъ сердцемъ, кажутся мнѣ заслуживающими предпочтенія передъ настоящими титулами, купленными цѣною подслуживанія дурнымъ инстинктамъ людей, стоящихъ у кормила правленія».
Грозный сэръ Гугъ повернулъ коня и умчался съ площади. Заполнявшее ее живое море молча разступилось передъ нимъ и также молча сомкнулось опять. Водворившаяся тишина такъ и не нарушалась. Никто не позволилъ себѣ сказать что-либо въ пользу арестанта, или же въ похвалу ему, но уже отсутствіе оскорбленій являлось само по себѣ достаточной данью уваженія со стороны черни. Одинъ изъ новоприбывшихъ, который, не ознакомившись съ измѣнившимися обстоятельствами, вздумалъ осмѣивать самозванца и собирался пустить въ него дохлою кошкой, былъ тотчасъ сбитъ съ ногъ и прогнанъ съ пинками, безъ всякихъ словъ и объясненій. Вслѣдъ затѣмъ на площади возстановилась опять прежняя глубокая тишина.
Отсидѣвъ два часа въ колодкахъ, Гендонъ былъ выпущенъ на свободу, съ приказаніемъ немедленно же оставить окрестную мѣстность и никогда болѣе туда не возвращаться. Ему великодушно отдали, впрочемъ, не только шпагу, но также мула и осла. Онъ сѣлъ на мула и уѣхалъ, а король слѣдовалъ за нимъ на осликѣ. Толпа почтительно разступилась, чтобы ихъ пропустить, а затѣмъ разошлась по домамъ. Гендонъ вскорѣ погрузился въ глубокую думу. Ему предстояло разрѣшить вопросы первостепенной важности: что теперь дѣлать и куда направиться? Онъ сознавалъ, что долженъ заручиться могущественной поддержкой, если не хочетъ утратить послѣднюю надежду на возвращеніе законныхъ своихъ правъ и прослыть на самомъ дѣлѣ самозванцемъ. Гдѣ же найти эту мо-
