стократической роскошью и величіемъ. Подумайте только, что въ домѣ у насъ семьдесятъ комнатъ и двадцать семь человѣкъ прислуги. Для такой мелкой семьи, какъ мы, это вѣдь очень приличное жилище! Теперь намъ надо ѣхать пошибче. Я положительно сгораю отъ нетерпѣнія, и каждая минута промедленія нагоняетъ на меня мучительную тоску.
Какъ ни торопились наши путники, а всетаки добрались до деревни лишь послѣ трехъ часовъ пополудни. Пока они черезъ нее ѣхали, Гендонъ неумолчно разсказывалъ королю про всѣ ея достопримѣчательности.
— Вотъ наша древняя церковь, окутанная тѣмъ же самымъ плющемъ. Кажется, что къ нему не прибавилось и не убавилось отъ него ни одной вѣтки. Это гостинница подъ вывѣской «Краснаго Льва», а тамъ Базарная площадь. Вотъ Майская Мачта и возлѣ нея колодецъ. Ничто какъ будто не измѣнилось, за исключеніемъ, разумѣется, людей. Десять лѣтъ для человѣка не проходятъ безслѣдно. Кажется, будто я узнаю кое-кого изъ нашихъ сельчанъ, но меня самого положительно никто не узнаетъ!
Разговаривая такимъ образомъ, они вскорѣ проѣхали всю деревню, а затѣмъ свернули на узенькую извилистую дорогу, обнесенную съ обѣихъ сторонъ высокими изгородями и ѣхали по ней около трехъ четвертей версты довольно быстрымъ аллюромъ. Затѣмъ, черезъ величественныя ворота, массивные каменные столбы которыхъ были украшены гербами Гендоновъ, они въѣхали въ обширный цвѣтникъ, разбитый передъ великолѣпнымъ замкомъ.
— Добро пожаловать въ Гендонекій замокъ, ваше величество! — воскликнулъ Мнльсъ. — Сегодня для меня настоящій праздникъ. Надо полагать, что мой отецъ, братья и лэди Эдиѳь будутъ внѣ себя отъ радости. Не удивляйтесь, если въ разгаръ свиданія они станутъ обращать вниманіе исключительно только на меня и встрѣтятъ васъ сравнительно холодно. Это не преминетъ измѣниться. Когда я скажу, что ты на моемъ попеченіи, и объясню, какъ сильно я тебя люблю, ты увидишь, что всѣ они полюбятъ тебя тоже ради Мильса Гендона, такъ что ихъ домъ и сердца будутъ навсегда потомъ твоими.
Спустя мгновеніе Гендонъ соскочилъ съ своего мула передъ параднымъ крыльцомъ, помогъ королю слѣзть съ ослика и, взявъ мальчика за руку, вбѣжалъ въ замокъ. Пройдя сѣни, онъ очутился въ просторной пріемной и, торопливо усадивъ тамъ короля безъ особаго вниманія къ соблюденію должнаго церемоніала, устремился къ молодому человѣку, который сидѣлъ у письменнаго стола передъ каминомъ, гдѣ весело пылалъ яркій огонь.
— Поцѣлуй меня, Гугъ, — вскричалъ онъ, — скажи, что ты радъ моему возвращенію и позови отца, такъ какъ я не буду чувство-
