— Вотъ прогуливается принцъ Людвигъ со своей супругой.
Извощики, дѣти, всѣ кланялись имъ, а они отвѣчали тѣмъ же, не дѣлая между ними различія, какъ вдругъ навстрѣчу имъ попалась какая-то дама, которая сдѣлала имъ глубокій реверансъ.
— Это, вѣроятно, одна изъ придворныхъ дамъ, — замѣтила моя спутница.
— Она достойна этой чести, — сказалъ я. — Я знаю ее. Я не знаю, кто она такая, но встрѣчался съ нею въ Аллерхейлигенѣ и Баденъ-Баденѣ. Ей слѣдуетъ быть императрицей, хотя, быть можетъ, она не болѣе, какъ герцогиня.
Всякій, кто спроситъ у нѣмца о чемъ-нибудь вѣжливо, можетъ быть увѣренъ, что получитъ вѣжливый же отвѣтъ. Если вы остановите нѣмца на улицѣ и попросите его указать вамъ какое-нибудь мѣсто, то, повидимому, онъ нисколько не будетъ обиженъ этимъ. Если мѣсто, которое вамъ требуется, не можетъ быть сразу же найдено, то десять противъ одного, что остановленный вами нѣмецъ броситъ собственныя дѣла и пойдетъ съ вами, чтобы провести васъ. Въ Лондонѣ точно также, нерѣдко случалось, что совершенно незнакомые люди шли со мной по нѣскольку кварталовъ, чтобы только указать мнѣ дорогу. А вотъ и еще образчикъ подобной вѣжливости. Въ Германіи со мной очень часто случалось, что продавецъ, не имѣя возможности предложить мнѣ вещь по моему требованію, посылалъ вмѣстѣ со мною одного изъ своихъ приказчиковъ, чтобы проводить меня до той лавки, гдѣ я могъ получить желаемое.
Однако же, пора вернуться къ нашему плоту. Благополучно прибывъ въ Неккарштейнахъ, мы разыскали гостинницу и заказали себѣ форель, сказавъ, что будемъ обѣдать часа черезъ два, а пока отправляемся для осмотра деревни и замка Дильсбергъ, лежащихъ въ разстояніи мили по другую сторону рѣки. Два часа времени намъ требовалось не для того, конечно, чтобы сдѣлать эти двѣ мили за два конца, а чтобы имѣть достаточно времени для осмотра.
Этотъ Дильсбергъ весьма замѣчательное мѣстечко, расположенное чрезвычайно своеобразно и живописно. Представьте себѣ прекрасную рѣку, противуположный берегъ которой ярко зеленѣетъ отъ раскинувшихся во всѣ стороны луговъ. Среди этой совершенно плоской равнины, безъ всякихъ слѣдовъ хоть бы малѣйшаго возвышенія почвы, внезапно, какъ бы изъ подъ земли, поднимается крутой холмъ, — холмъ высотою футовъ въ двѣсти пятьдесятъ или триста, круглый, какъ чаша, съ такимъ же посте-
