щетиною; она подняла свое рыло и вопросительно поводила на меня ноздрями. Свинья на partie de plaisir въ Швейцаріи—подумайте только! Поразительно и неправдоподобно; можно поэму написать по этому поводу! Отступить она не могла, еслибъ даже и хотѣла. Было бы неблагоразумно отстаивать свое достоинство тамъ, гдѣ едва хватаетъ мѣста; чтобы встать на ноги, мы даже и не пробовали. За нами было человѣкъ до двадцати или тридцати дамъ и мужчинъ; всѣ мы повернули и пошли назадъ, а за нами слѣдомъ шла свинья. Животное казалось не особенно смущеннымъ тѣмъ, что оно надѣлало; вѣроятно, это ей не впервые.
Въ 4 часа пополудни мы достигли ресторана, построеннаго на вершинѣ и называемаго «Château». Здѣсь была цѣлая фабрика сувенировъ съ весьма большимъ и разнообразнымъ запасомъ. На память объ этомъ мѣстѣ я купилъ простой ножъ для разрѣзанія бумаги, а на своемъ альпенштокѣ приказалъ выжечь имена Монблана, Mauvais Pas и разныхъ другихъ мѣстностей. Затѣмъ мы спустились въ долину и отправились домой, не связываясь другъ съ другомъ веревкою. Опасности тутъ не было, такъ какъ долина совершенно горизонтальна и имѣетъ 5 миль ширины.
Въ гостинницу мы вернулись, когда еще не было 9-ти часовъ. На слѣдующее утро мы выѣхали въ Женеву, взявъ мѣста на верху дилижанса. Мы сидѣли подъ навѣсомъ, въ обществѣ, если не ошибаюсь, болѣе двадцати другихъ путешественниковъ. Верхъ находился на такой высотѣ, что влѣзать туда пришлось съ помощью лѣстницы. Громоздкій экипажъ былъ набитъ биткомъ какъ внутри, такъ и наверху. Одновременно съ нашимъ отошли другіе пять дилижансовъ, точно также переполненныхъ. Для большей увѣренности мы взяли билеты за два дня впередъ до поѣздки, заплативъ установленную цѣну, т. е. пять долларовъ съ человѣка; но остальная публика оказалась умнѣе; она вѣрила Бедекеру и ожидала; поэтому нѣкоторые купили себѣ билеты за одинъ или два доллара. Бедекеръ знаетъ все касающееся компаній, содержащихъ гостинницы, желѣзныя дороги и дилижансы и смѣло выражаетъ свои мнѣнія. Это лучшій другъ и совѣтникъ каждаго путешественника.
Никогда раньше не приходилось намъ видѣть Монбланъ въ полномъ его величіи и красотѣ, какъ теперь, когда мы отъѣхали отъ него уже немало миль. Грандіозный контуръ его поднимался высоко въ небеса и казался такимъ бѣлымъ, холоднымъ и торжественнымъ, что весь остальной міръ выглядѣлъ передъ нимъ чѣмъ-то грубымъ и тривіальнымъ. Когда онъ, наконецъ, скрылся изъ вида, одинъ старый англичанинъ усѣлся на мѣсто и сказалъ:
— Ну, я удовлетворенъ, я видѣлъ важнѣйшія достопримѣчательности Швейцаріи — Монбланъ и зобъ — теперь домой!
щетиною; она подняла свое рыло и вопросительно поводила на меня ноздрями. Свинья на partie de plaisir в Швейцарии — подумайте только! Поразительно и неправдоподобно; можно поэму написать по этому поводу! Отступить она не могла, если б даже и хотела. Было бы неблагоразумно отстаивать свое достоинство там, где едва хватает места; чтобы встать на ноги, мы даже и не пробовали. За нами было человек до двадцати или тридцати дам и мужчин; все мы повернули и пошли назад, а за нами следом шла свинья. Животное казалось не особенно смущенным тем, что оно наделало; вероятно, это ей не впервые.
В 4 часа пополудни мы достигли ресторана, построенного на вершине и называемого «Château». Здесь была целая фабрика сувениров с весьма большим и разнообразным запасом. На память об этом месте я купил простой нож для разрезания бумаги, а на своем альпенштоке приказал выжечь имена Монблана, Mauvais Pas и разных других местностей. Затем мы спустились в долину и отправились домой, не связываясь друг с другом веревкою. Опасности тут не было, так как долина совершенно горизонтальна и имеет 5 миль ширины.
В гостиницу мы вернулись, когда еще не было 9-ти часов. На следующее утро мы выехали в Женеву, взяв места на верху дилижанса. Мы сидели под навесом, в обществе, если не ошибаюсь, более двадцати других путешественников. Верх находился на такой высоте, что влезать туда пришлось с помощью лестницы. Громоздкий экипаж был набит битком как внутри, так и наверху. Одновременно с нашим отошли другие пять дилижансов, точно так же переполненных. Для большей уверенности мы взяли билеты за два дня вперед до поездки, заплатив установленную цену, т. е. пять долларов с человека; но остальная публика оказалась умнее; она верила Бедекеру и ожидала; поэтому некоторые купили себе билеты за один или два доллара. Бедекер знает все касающееся компаний, содержащих гостиницы, железные дороги и дилижансы и смело выражает свои мнения. Это лучший друг и советник каждого путешественника.
Никогда раньше не приходилось нам видеть Монблан в полном его величии и красоте, как теперь, когда мы отъехали от него уже немало миль. Грандиозный контур его поднимался высоко в небеса и казался таким белым, холодным и торжественным, что весь остальной мир выглядел перед ним чем-то грубым и тривиальным. Когда он, наконец, скрылся из вида, один старый англичанин уселся на место и сказал:
— Ну, я удовлетворен, я видел важнейшие достопримечательности Швейцарии — Монблан и зоб — теперь домой!
