или Лейкербадомъ. Спускаясь внизъ по зеленѣющему склону горы, пестрѣющему цвѣтущей горечавкой и другими цвѣтами, мы скоро вступили въ узкіе переулки предмѣстья и по морю жидкаго «удобренія» направились въ бродъ къ центру города. Жителямъ слѣдовало бы или вымостить эту деревню, или же содержать перевозъ.
Тѣло Гарриса представляло настоящее пастбище сернъ; эта голодная чума просто кишѣла на немъ; кожа его вся была усѣяна красными пятнами, какъ будто, у него была краснуха; поэтому, замѣтивъ, что на вывѣскѣ одной изъ городскихъ тавернъ, куда мы собирались войти было написано «Гостинница Сернъ», онъ рѣшительно отказался остановиться тамъ. Онъ сказалъ, что серны и безъ того многочисленны, чтобы еще останавливаться въ гостинницѣ, которая славится ими. Мнѣ было совершенно безразлично, такъ какъ серны никогда не кусаютъ меня и не доставляютъ никакихъ хлопотъ, но, чтобы успокоить Гарриса, мы остановились въ гостинницѣ «Альпы».
За table d’hôte’омъ мы были свидѣтелями слѣдующаго инцидента. Какъ разъ противъ насъ сидѣлъ какой-то чрезвычайно степенный мужчина — степенный до торжественности, почти до свирѣпости, онъ былъ, что называется, «готовъ», хотя и употреблялъ все стараніе, чтобы казаться трезвымъ. Взявъ закупоренную бутылку вина, и подержавъ ее наклоненною надъ своимъ стаканомъ, онъ поставилъ ее на мѣсто и съ довольнымъ видомъ принялся за обѣдъ.
Спустя минуту онъ поднесъ стаканъ къ губамъ и, конечно, замѣтилъ, что онъ пустъ. Удивленный онъ подозрительно посмотрѣлъ украдкой на почтенную ничего не подозрѣвающую пожилую даму, сидѣвшую справа отъ него. Покачавъ головой, какъ будто бы желая сказать: «Нѣтъ, она не могла этого сдѣлать», онъ снова наклонилъ бутылку надъ стаканомъ; въ то же время, оглядываясь вокругъ своими влажными затуманенными глазами съ цѣлью убѣдиться, не наблюдаетъ ли за нимъ кто-нибудь. Проглотивъ нѣсколько кусковъ, онъ снова поднесъ стаканъ къ губамъ и снова замѣтилъ, конечно, что онъ пустъ. Бросивъ негодующій и обиженный взглядъ въ сторону престарѣлой дамы, которая ничего не понимала и продолжала ѣсть, онъ схватилъ стаканъ и бутылку и, покачивая головою, важно переставилъ ихъ по лѣвую отъ себя сторону. Наливъ съ прежнимъ успѣхомъ въ стаканъ вина, нѣсколько мгновеній онъ работалъ вилкою, послѣ чего увѣренно взялся въ третій разъ за стаканъ, который опять таки оказался пустымъ.
Сюрпризъ былъ потрясающій. Выпрямившись на стулѣ, онъ многозначительно сталъ поглядывать то на одну, то на другую
