Страница:Собрание сочинений Марка Твэна (1897) т.6.djvu/157

Эта страница была вычитана


 

«Отлично, 29-го августа онъ продалъ своего чернаго кучера на томъ основаніи, что, имѣя одноколку, совсѣмъ не нуждается въ кучерѣ, тѣмъ болѣе что для двоихъ въ одноколкѣ даже не хватаетъ и мѣста, между тѣмъ какъ Провидѣніе не каждый же день будетъ посылать ему такого дурака, который бы согласился отсчитать ему 900 долларовъ за такого плохого негра, какъ его кучеръ; онъ будто бы уже давно собирался избавиться отъ этого животнаго, но не могъ же онъ выкинуть его за окошко.

«Восемнадцать мѣсяцевъ спустя, т. е. 15-го февраля 1837 г., онъ продалъ одноколку и купилъ сѣдло, говоря, что доктора давно совѣтуютъ ему ѣздить верхомъ, а, кромѣ того, не дуракъ же вѣдь онъ, чтобы рисковать своей шеей, разъѣзжая среди зимы по этимъ проклятымъ горамъ въ колесномъ экипажѣ.

«9-го апрѣля онъ продалъ сѣдло, говоря, что при той скверной подпругѣ, какая оказалась у его сѣдла, онъ не желаетъ подвергать свою жизнь опасности, ѣздивши на немъ по распустившимся отъ апрѣльскихъ дождей дорогамъ, что онъ лучше будетъ ѣздить совсѣмъ безъ сѣдла и чувствовать себя вполнѣ безопаснымъ отъ всякой случайности, тѣмъ болѣе что онъ и всегда ненавидѣлъ верховую ѣзду на сѣдлѣ.

«24-го апрѣля онъ продалъ и лошадь, сказавъ: «Хотя мнѣ уже 57 лѣтъ, но я здоровъ и бодръ; это даже нехорошо въ такую прелестную погоду ѣздить постоянно верхомъ; для такого здоровяка, какъ я, нѣтъ ничего лучше, какъ пѣшія прогулки по живописнымъ холмамъ среди распускающихся деревьевъ — что же касается до моей получки, то такой маленькій пакетикъ отлично можетъ снести и моя собака. Итакъ, завтра утромъ я встаю какъ можно раньше, получаю свои деньги и отправляюсь домой въ Теннеси на собственныхъ ногахъ и говорю, наконецъ, этому Гадсбаю послѣднее «прощай».

«Въ іюнѣ, 22-го числа, онъ продалъ собаку, говоря: «Чтобы чортъ ее взялъ, эту проклятую тварь! Куда бы вы ни пошли съ нею погулять въ этихъ прекрасныхъ мѣстахъ, вездѣ непріятности: то гоняется за бѣлками, лаетъ и визжитъ, то въ рѣку залѣзетъ, просто нѣтъ возможности ни помечтать, ни полюбоваться природой, такъ что я предпочитаю нести свой сверточекъ самъ, такъ оно будетъ гораздо спокойнѣе; нельзя положиться въ денежныхъ дѣлахъ на собаку — она черезчуръ замѣтна. Прощайте, прощайте, говорю это ужь въ послѣдній разъ, такъ какъ завтра рано утромъ отправляюсь съ веселымъ сердцемъ на собственныхъ здоровыхъ ногахъ домой въ Теннеси!»

Онъ кончилъ, наступило молчаніе, прерываемое только шумомъ вѣтра и ударами мокраго снѣга. Мистеръ Ляйкинсъ нетерпѣливо возразилъ: