За покушеніе отыскать побудительныя причины появленія въ свѣтъ этого разсказа возбуждено будетъ судебное преслѣдованіе. Попытка извлечь изъ романа какую-нибудь мораль наказуется ссылкой, а за посягательство отыскать въ немъ затаенный смыслъ виновные будутъ разстрѣляны
по приказанію автора
Начальникомъ его артиллеріи Г. Г.
Въ этой книгѣ читатель найдетъ нѣсколько нарѣчій, прелесть которыхъ въ переводѣ на русскій языкъ утрачивается. Въ числѣ ихъ упомянемъ нижеслѣдующія: нарѣчіе миссурійскихъ негровъ, — говоръ скваттеровъ съ крайняго юго-запада, — обыкновенный провинціальный говоръ и четыре мѣстныхъ видоизмѣненія такового. Въ оригиналѣ всѣ оттѣнки и особенности этихъ говоровъ приведены не какъ-либо наобумъ, а выдержаны съ величайшей добросовѣстностью, подкрѣпляемой личнымъ знакомствомъ автора со всѣми ними.
Авторъ считаетъ необходимымъ представить это разъясненіе, такъ какъ безъ него читатель могъ бы вообразить, будто всѣ дѣйствующія лица безуспѣшно пытаются говорить одинаковымъ образомъ.
За покушение отыскать побудительные причины появления в свет этого рассказа возбуждено будет судебное преследование. Попытка извлечь из романа какую-нибудь мораль наказывается ссылкой, а за посягательство отыскать в нем затаенный смысл виновные будут расстреляны
по приказанию автора
Начальником его артиллерии Г. Г.
В этой книге читатель найдет несколько наречий, прелесть которых в переводе на русский язык утрачивается. В числе их упомянем нижеследующие: наречие миссурийских негров, — говор скваттеров с крайнего юго-запада, — обыкновенный провинциальный говор и четыре местных видоизменения такового. В оригинале все оттенки и особенности этих говоров приведены не как-либо наобум, а выдержаны с величайшей добросовестностью, подкрепляемой личным знакомством автора со всеми ними.
Автор считает необходимым представить это разъяснение, так как без него читатель мог бы вообразить, будто все действующие лица безуспешно пытаются говорить одинаковым образом.
