не разбоемъ, а просто грабежомъ, мы же не грабители, а настоящіе разбойники, рыцари большой дороги. Мы будемъ надѣвать на себя маски, останавливать дилижансы и кареты, убивать прохожихъ и отбирать отъ нихъ деньги и часы.
— А развѣ непремѣнно надо убивать?
— Разумѣется, надо. Это считается лучшимъ способомъ раздѣлываться съ проѣзжими. Нѣкоторые авторитеты держатся на этотъ счетъ другого мнѣнія, но большинство находитъ всего умѣстнѣе убить и концы въ воду. Впрочемъ, можно будетъ приводить нѣкоторыхъ путешественниковъ сюда въ пещеру и держать ихъ здѣсь, пока они не откупятся.
— Какъ же они откупятся, когда мы все отъ нихъ отберемъ?
— Не знаю, но только такъ уже принято у разбойниковъ. Я вычиталъ про выкупъ въ книгахъ и намъ слѣдуетъ принять это къ руководству.
— Чѣмъ же мы станемъ руководствоваться, когда не понимаемъ, въ чемъ дѣло?
— Мало-ли что не понимаемъ, а все-таки должны руководствоваться. Вѣдь я же вамъ говорилъ, что это написано въ книгахъ. Неужели вамъ бы хотѣлось отступить отъ печатнаго текста и заварить такую кашу, что потомъ даже не расхлебаешь.
— Все это тебѣ хорошо говорить, Томъ Соуэръ, но все-таки непонятно, какимъ манеромъ станутъ откупаться у насъ плѣнники, когда у нихъ за душой не останется ни гроша. Что мы вообще станемъ съ ними дѣлать? Въ какомъ смыслѣ, желалъ бы я знать, надо понимать слово откупаться?
— Должно быть, въ иносказательномъ смыслѣ. Вѣроятно, мы будемъ держать ихъ у себя въ пещерѣ до тѣхъ поръ, пока они не умрутъ своей смертью.
— Ну, вотъ это я понимаю! Такъ будетъ, пожалуй, ладно. Такъ можно было бы объявить съ самаго начала, что мы будемъ держать ихъ здѣсь, пока они не откупятся смертью. Нечего сказать, горькая будетъ ихъ участь, когда они покончатъ все съѣстное и убѣдятся въ тщетности попытокъ убѣжать отсюда!
— Странныя вещи говоришь ты, Бенъ Роджерсъ! Развѣ можно убѣжать, когда здѣсь будетъ находиться часовой, готовый пристрѣлить ихъ, какъ только они шевельнутъ пальцемъ.
— Часовой!! Этого еще только не хватало! Неужели кому-нибудь изъ насъ придется сидѣть цѣлую ночь безъ сна для того только, чтобы ихъ караулить. Это было бы уже чистою глупостью! Отчего не взять добрую дубинку и не заставить ихъ ею откупиться сейчасъ же, какъ только они сюда попадутъ?
— Нельзя, потому что въ книгахъ ничего про это не написано!
не разбоем, а просто грабежом, мы же не грабители, а настоящие разбойники, рыцари большой дороги. Мы будем надевать на себя маски, останавливать дилижансы и кареты, убивать прохожих и отбирать от них деньги и часы.
— А разве непременно надо убивать?
— Разумеется, надо. Это считается лучшим способом разделываться с проезжими. Некоторые авторитеты держатся на этот счет другого мнения, но большинство находит всего уместнее убить и концы в воду. Впрочем, можно будет приводить некоторых путешественников сюда в пещеру и держать их здесь, пока они не откупятся.
— Как же они откупятся, когда мы все от них отберем?
— Не знаю, но только так уже принято у разбойников. Я вычитал про выкуп в книгах и нам следует принять это к руководству.
— Чем же мы станем руководствоваться, когда не понимаем, в чем дело?
— Мало ли что не понимаем, а все-таки должны руководствоваться. Ведь я же вам говорил, что это написано в книгах. Неужели вам бы хотелось отступить от печатного текста и заварить такую кашу, что потом даже не расхлебаешь.
— Все это тебе хорошо говорить, Том Соуэр, но все-таки непонятно, каким манером станут откупаться у нас пленники, когда у них за душой не останется ни гроша. Что мы вообще станем с ними делать? В каком смысле, желал бы я знать, надо понимать слово откупаться?
— Должно быть, в иносказательном смысле. Вероятно, мы будем держать их у себя в пещере до тех пор, пока они не умрут своей смертью.
— Ну, вот это я понимаю! Так будет, пожалуй, ладно. Так можно было бы объявить с самого начала, что мы будем держать их здесь, пока они не откупятся смертью. Нечего сказать, горькая будет их участь, когда они покончат все съестное и убедятся в тщетности попыток убежать отсюда!
— Странные вещи говоришь ты, Бен Роджерс! Разве можно убежать, когда здесь будет находиться часовой, готовый пристрелить их, как только они шевельнут пальцем.
— Часовой!! Этого еще только не хватало! Неужели кому-нибудь из нас придется сидеть целую ночь без сна для того только, чтобы их караулить. Это было бы уже чистою глупостью! Отчего не взять добрую дубинку и не заставить их ею откупиться сейчас же, как только они сюда попадут?
— Нельзя, потому что в книгах ничего про это не написано!
