состояніе невмѣняемости и разъѣзжали на немъ но всему штату, а затѣмъ снова усадили подъ деревомъ и, чтобы устранить всѣ сомнѣнія, повѣсили его шляпу на сукъ. На другой день, повторяя этотъ разсказъ, Джимъ добавилъ, что вѣдьмы съѣздили на немъ въ Новый Орлеанъ, и послѣ того, съ каждымъ новымъ пересказомъ, все болѣе расширялъ область своихъ странствованій. Подъ конецъ выяснилось, что вѣдьмы ѣздили на немъ по всему свѣту, замучили его чуть не до смерти и жесточайше намяли ему спину. Понятное дѣло, что Джимъ ужасно этимъ возгордился. Дѣло дошло до того, что онъ почти не удостоивалъ другихъ негровъ своего вниманія. Они приходили иногда изъ-за нѣсколькихъ верстъ послушать его похожденія и онъ сталъ пользоваться въ ихъ средѣ необыкновеннымъ уваженіемъ и почетомъ. Совершенно чужіе негры стояли иной разъ возлѣ забора, разинувъ ротъ, и глядѣли на Джима, словно на какое-то чудо. Когда стемнѣетъ, негры, сидя возлѣ огонька на кухнѣ, всегда толкуютъ между собою про колдуновъ и вѣдьмъ. Если кто-нибудь заводилъ такой разговоръ и пытался выказать себя по этой части свѣдущимъ человѣкомъ, Джиму стоило только войти и сказать: «Гмъ, развѣ вы знаете что-нибудь о волшебствѣ?» — и словоохотливый негръ, словно кто-нибудь закупорилъ ему горло пробкой, тотчасъ же умолкалъ, а затѣмъ потихоньку стушевывался въ задніе ряды. Джимъ просверлилъ дырочку въ пяти-центовой монетѣ и, продѣвъ въ нее шнурокъ, носилъ монету постоянно на шеѣ, объясняя, что это талисманъ, собственноручно переданный чортомъ, объявившимъ, что можно лечить имъ отъ всѣхъ болѣзней и, въ случаѣ надобности, вызывать колдуновъ и вѣдьмъ. Для этого слѣдовало произнести только маленькое заклинаніе, которое онъ держалъ, разумѣется, въ секретѣ. Негры собирались къ Джиму со всего околотка и отдавали ему все, что у нихъ имѣлось, только для того, чтобы поглядѣть на эту пяти-центовую монету, но ни подъ какимъ видомъ не соглашались до нея дотронуться, зная, что она побывала въ рукахъ у самого дьявола. Джимъ, въ качествѣ слуги, пришелъ въ полную негодность: до такой степени онъ сдѣлался надменнымъ и тщеславнымъ послѣ того, какъ лично повидался съ чортомъ и возилъ на своей спинѣ вѣдьмъ.
Взобравшись на самую вершину холма, находившагося позади дома госпожи Дугласъ, мы окинули взглядомъ деревушку, лежавшую внизу, и замѣтили три или четыре огонька, мерцавшіе въ окнахъ домовъ, гдѣ, по всѣмъ вѣроятіямъ, имѣлись больные. Звѣзды надъ нами сіяли еще ярче этихъ огоньковъ, а внизу, за деревней, раскидывалась рѣка, шириною въ цѣлую милю, величественная и спокойная. Спустившись съ холма, мы разыскали Джо Гарпера,
состояние невменяемости и разъезжали на нем но всему штату, а затем снова усадили под деревом и, чтобы устранить все сомнения, повесили его шляпу на сук. На другой день, повторяя этот рассказ, Джим добавил, что ведьмы съездили на нем в Новый Орлеан, и после того, с каждым новым пересказом, все более расширял область своих странствований. Под конец выяснилось, что ведьмы ездили на нем по всему свету, замучили его чуть не до смерти и жесточайше намяли ему спину. Понятное дело, что Джим ужасно этим возгордился. Дело дошло до того, что он почти не удостоивал других негров своего внимания. Они приходили иногда из-за нескольких верст послушать его похождения и он стал пользоваться в их среде необыкновенным уважением и почетом. Совершенно чужие негры стояли иной раз возле забора, разинув рот, и глядели на Джима, словно на какое-то чудо. Когда стемнеет, негры, сидя возле огонька на кухне, всегда толкуют между собою про колдунов и ведьм. Если кто-нибудь заводил такой разговор и пытался выказать себя по этой части сведущим человеком, Джиму стоило только войти и сказать: «Гм, разве вы знаете что-нибудь о волшебстве?» — и словоохотливый негр, словно кто-нибудь закупорил ему горло пробкой, тотчас же умолкал, а затем потихоньку стушевывался в задние ряды. Джим просверлил дырочку в пятицентовой монете и, продев в нее шнурок, носил монету постоянно на шее, объясняя, что это талисман, собственноручно переданный чертом, объявившим, что можно лечить им от всех болезней и, в случае надобности, вызывать колдунов и ведьм. Для этого следовало произнести только маленькое заклинание, которое он держал, разумеется, в секрете. Негры собирались к Джиму со всего околотка и отдавали ему все, что у них имелось, только для того, чтобы поглядеть на эту пятицентовую монету, но ни под каким видом не соглашались до нее дотронуться, зная, что она побывала в руках у самого дьявола. Джим, в качестве слуги, пришел в полную негодность: до такой степени он сделался надменным и тщеславным после того, как лично повидался с чертом и возил на своей спине ведьм.
Взобравшись на самую вершину холма, находившегося позади дома госпожи Дуглас, мы окинули взглядом деревушку, лежавшую внизу, и заметили три или четыре огонька, мерцавшие в окнах домов, где, по всем вероятиям, имелись больные. Звезды над нами сияли еще ярче этих огоньков, а внизу, за деревней, раскидывалась река, шириною в целую милю, величественная и спокойная. Спустившись с холма, мы разыскали Джо Гарпера,
