вмѣстѣ съ тѣмъ и глубже. Послѣ впаденія въ нее Огіо, именно на половинѣ ея теченія къ морю, средняя ея ширина въ половодье доходитъ до одной мили, тогда какъ ближе къ морю ея ширина постоянно уменьшается, такъ что около «проходовъ», нѣсколько выше устья, ея ширина не превышаетъ полумили. При впаденіи Огіо, глубина Миссисипи доходитъ до восьмидесяти футовъ, затѣмъ она все болѣе и болѣе увеличивается и достигаетъ у устья ста двадцати девяти футовъ.
Также замѣчательны на Миссисипи прибыль и убыль воды не въ верхней, а въ нижней части рѣки. Прибыль почти совершенно однообразна до Натшеца (триста шесть миль выше устья), именно пятьдесятъ футовъ. Но при Байонъ Ла-Фуршъ, вода прибываетъ всего на двадцать пять футовъ; у Новаго Орлеана — на пятнадцать, а въ устьѣ, — всего на два съ половиною фута.
Въ ново-орлеанскомъ органѣ «Times Democrat» была помѣщена статья, въ которой говорилось, на основаніи изслѣдованій опытныхъ инженеровъ, что Миссисипи ежегодно уноситъ въ Мексиканскій заливъ четыреста шесть милліоновъ тоннъ тины и грязи; это навело капитана Марріота на мысль дать этой рѣкѣ рѣзкое названіе «Великой сточной трубы». Если эту тину и грязь привести въ твердое состояніе, то это представитъ массу въ одну квадратную милю окружностью и въ сто сорокъ одинъ футъ вышиною.
Эта грязь, отдѣляемая постепенно, расширяетъ территорію также постепенно; она расширила ее не болѣе, какъ на треть мили въ теченіе двухъ сотъ лѣтъ, которыя прошли съ тѣхъ поръ, какъ рѣка заняла свое надлежащее мѣсто въ исторіи. По убѣжденію ученыхъ, устье Миссисипи было у Батонъ Ружъ, гдѣ прекращаются холмы, двѣсти же миль земли между Батонъ Ружъ и заливомъ нанесены рѣкою. Это показываетъ намъ возрастъ этой территоріи — сто двадцать тысячъ лѣтъ, въ чемъ нисколько нельзя сомнѣваться. Эта полоса земли самая молодая изъ всѣхъ окружающихъ ее территорій.
Но у Миссисипи есть и еще одно замѣчательное свойство — дѣлать громадные скачки, перерѣзывая ближніе перешейки земли, при этомъ то расширяясь, то съуживаясь. Нѣсколько разъ они укорачивались однимъ скачкомъ на тридцать миль! Эти прорѣзи производили курьезное дѣйствіе: они превращали прирѣчные города во внутренніе, нанося песчаныя насыпи и обходя цѣлые лѣса, которые теперь очутились передъ городомъ. Такъ, напримѣръ, городъ Дельта былъ на три мили ниже Виксбурга; недавній же скачокъ рѣки радикально перемѣнилъ его положеніе и Дельта очутился на двѣ мили выше Виксбурга.
