Всѣ хотѣли. Тотчасъ вынута была пачка свѣчей и началось общее карабканье въ гору. Входъ въ нещеру находился на вершинѣ холма, образуя отверстіе въ видѣ буквы А. Дубовая дверь въ него была не заперта. За нею находилось небольшое помѣщеніе, холодное, какъ ледникъ, и выложенное самою природой крѣпкимъ известнякомъ, съ котораго сочилась сырость. Было что-то романтическое и таинственное въ противуположности глубокаго мрака, окружавшаго находившихся здѣсь, и зеленой долины, разстилавшейся подъ ними и позлащенной солнечными лучами. Но впечатлѣніе отъ этой картины было непродолжительно и возня началась снова. Лишь только кто-нибудь зажигалъ свѣчу, всѣ кидались на него, аттака и оборона продолжались нѣсколько времени, скоро свѣча задувалась или вырывалась изъ рукъ, и тогда поднимался хохотъ и новая охота за одержавшимъ побѣду. Но всему наступаетъ конецъ. Всѣ двинулись теперь внизъ по лѣстницѣ въ главную галлерею и мерцающій рядъ свѣчей тускло освѣтилъ высокіе скалистые своды, почти вплоть до самой вершины ихъ въ шестидесяти футахъ отъ пола. Эта главная галлерея была шириною не болѣе, какъ въ восемь-десять футовъ. Черезъ каждые нѣсколько шаговъ по обѣимъ ея сторонамъ виднѣлись тоже высокіе, но съуживающіеся переходы. Вся эта Макъ-Дугласовская пещера была не что иное, какъ громадный лабиринтъ извивающихся переходовъ, которые переплетались между собою и не приводили никуда. Говорили, что человѣкъ могъ плутать здѣсь цѣлые дни и ночи среди этой перепутанной сѣти расщелинъ и проваловъ и все же не найти конца этому подземелью; можно было спускаться ниже и ниже, совсѣмъ подъ землю, но находить все то же, одинъ лабиринтъ подъ другимъ и ни одного изъ нихъ съ выходомъ. Не было никого, кто зналъ бы вполнѣ это подземелье. Это была невозможная вещь. Большинство молодыхъ людей изучило часть его, но рѣдко кто рѣшался переступить за это изслѣдованное пространство. Томъ Соуеръ зналъ не больше другихъ.
Общество прошло около трехъ четвертей мили по главной галлереѣ, потомъ нѣсколько паръ и группъ ускользнули въ боковые проходы, пробѣгая по мрачнымъ расщелинамъ и нагоняя врасплохъ товарищей въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ проходы перекрещивались. Можно было прятаться тутъ другъ отъ друга въ теченіе получаса, не выходя изъ «извѣстной» части пещеры.
Мало по малу, одна кучка за другой возвращались къ выходу. Всѣ запыхались, смѣялись, были обкапаны саломъ съ головы до ногъ, выпачканы глиной и въ полномъ восхищеніи отъ удавшейся прогулки. И всѣхъ поразило, что никто не замѣтилъ, какъ пролетѣло время: уже совершенно смеркалось, паромный колоколъ зво-
