и исторіки, отъ которыхъ Маргарита Наваррская закрылась бы носовымъ платкомъ точно такъ же, какъ и великая Елизавета, королева англійская; но здѣсь никто не закрывался и всѣ, только смѣялись или, лучше сказать, ревѣли; въ большинствѣ всѣхъ этихъ анекдотовъ духовныя лица играли главную роль, но это нисколько не смущало капеллана, онъ смѣялся вмѣстѣ съ прочими; и далѣе болѣе, — спѣлъ по приглашенію пѣсенку такого скабрезнаго сорта, какую еще никто и не пѣлъ въ тотъ вечеръ.
Около полуночи всѣ утомились, смѣяться надоѣло и каждый только пилъ; затѣмъ нѣкоторые плакали отъ опьяненія, другіе были некстати любезны, иные ссорились; затѣмъ нѣкоторые были уже черезчуръ веселы, а были и такіе, которые какъ мертвые лежали подъ столомъ. Но изъ всѣхъ дамъ самое ужасное зрѣлище представляла одна молодая герцогиня, недавно вышедшая замужъ. Эта герцогиня могла служить прототипомъ жившей несколько столѣтій послѣ нея молоденькой дочери Регента Орлеанскаго, которую вынесли на рукахъ съ одного параднаго обѣда, всю испачканную, пьяную, безпомощную и уложили въ постель; между тѣмъ, это было въ послѣдніе грустные дни Стараго Режима.
Но вдругъ лишь только патеръ поднялъ руки и всѣ головы склонились для принятія благословенія, какъ подъ аркою у двери въ концѣ зала появилась сгорбленная старуха съ сѣдыми волосами и, опираясь на костыли, остановилась у порога; новопришедшая, поднявъ костыль и указывая имъ на королеву, воскликнула:
— Чудовище! Кара Божія да падетъ на тебя! Женщина безъ всякой жалости! Ты убила моего невиннаго внука и привела въ отчаяніе мое старое сердце, у котораго не было ни родныхъ, ни друзей, ни защиты. У меня въ цѣломъ мірѣ не было никого, кромѣ него!
Всѣ были объяты ужасомъ, такъ какъ проклятіе считалось ужасною вещью этими людьми; но королева величественно встала съ смертоноснымъ огнемъ въ глазахъ и отдала бозчеловѣчное приказаніе:
— Взять ее! къ столбу ее!
Стража двинулась съ своихъ мѣста, чтобы повиноваться приказанію королевы; это былъ позоръ; ужасно было видѣть такую вещь. Но что было дѣлать? Сэнди бросила на меня украдкой взглядъ; я понялъ, что она что-то задумала, и сказалъ:
— Дѣлай, что знаешь.
Она встала, подошла къ королевѣ и, указывая на меня, сказала:
— Государыня, онъ говоритъ, что этого не слѣдуетъ дѣлать.
