кольчугѣ, а руки снаружи; что тутъ дѣлать? Между руками и тѣломъ желѣзо. А это нелегкая вещь; зудъ появляется то въ одномъ мѣстѣ, то въ другомъ, то въ нѣсколькихъ заразъ; наконецъ, этотъ зудъ распространяется по всей территоріи вашего тѣла и вы не можете себѣ представить, какъ это непріятно и неудобно. И когда этотъ зудъ достигъ высшей степени, когда я находилъ, что уже не въ состояніи больше терпѣть, вдругъ появилась несносная муха, проникла черезъ преграду и совершенно безцеремонно помѣстилась на моемъ носу, а я никакъ не могъ поднять забрала; я могъ только трясти головою, а она у меня горѣла отъ жары; а вамъ извѣстно, какъ надоѣдливы мухи и какъ онѣ дѣйствуютъ, если найдутъ что-либо такое… а когда я трясъ головою, то муха только перемещалась съ одного мѣста на другое: съ носа на губы, съ губъ на ухо и все время жужжала и кусала меня, такъ что всякій, кто былъ уже и безъ того измученъ до такой сильной степени, конечно, рѣшительно не могъ вынести; я также дошелъ до послѣдней степени мученія. Я попросилъ Ализанду освободить меня отъ шлема. Она сняла его, вынула оттуда все содержимое, а вмѣсто этого наполнила его чистою и свѣжею водою и я пилъ, пилъ, пока не освѣжился; остальную воду она вылила мнѣ за мое желѣзное одѣяніе. Нельзя себѣ представить, какъ это освѣжило и подкрѣпило меня. Она продолжала лить на меня воду, пока я не освѣжился окончательно.
Теперь пріятно было бы отдохнуть, успокоиться; иногда отъдыхъ бываетъ самымъ пріятнымъ наслажденіемъ въ жизни. За минуту передъ тѣмъ я набилъ трубку; табакъ былъ положенъ въ моемъ шлемѣ, но только у меня не было спичекъ.
Но между тѣмъ, время шло, а тутъ явился еще непріятный фактъ, состоящій въ томъ, что я, какъ новичекъ, не умѣлъ самъ сѣсть на лошадь. Сэнди была слишкомъ слаба для этого. Намъ пришлось ждать, не подойдетъ-ли кто изъ прохожихъ. Ожидать въ молчаніи было бы очень пріятно, такъ какъ у меня было много дѣлъ, о которыхъ приходилось поразмыслить, и я тотчасъ же принялся раздумывать. Мнѣ приходилось пораздумать о томъ, какъ эти раціональные или полураціональные люди научились носить такое вооруженіе, въ виду всѣхъ его неудобствъ; какимъ образомъ они рѣшались передавать такое одѣяніе послѣдующимъ поколѣніямъ; то, что я вытерпѣлъ сегодня, они должны были терпѣть цѣлую жизнь. Мнѣ приходилось подумать обо всемъ этомъ; кромѣ того, мнѣ нужно было еще поразмыслить и о томъ, какъ преобразовать это неуклюжее одѣяніе и какимъ образомъ убѣдить народъ уничтожить его; но при настоящихъ обстоятельствахъ пришлось отказаться отъ всѣхъ этихъ обсужденій. Ни о какихъ размышле-
