громко, какъ прежде; я долго не рѣшался приступить къ своей опасной работѣ, думая, что своимъ монотоннымъ шумомъ могу разбудить кого-либо изъ товарищей; а тотъ разбудитъ и другихъ.
Я работалъ осторожно и, наконецъ, оковы спали съ меня, я былъ опять свободнымъ человѣкомъ. Я вздохнулъ полною грудью и сталъ подбираться къ оковамъ короля. Но было поздно! Въ эту минуту вошелъ хозяинъ съ свѣчею въ одной рукѣ, съ палкою въ другой; я подвинулся, какъ можно ближе къ моему храпѣвшему сосѣду, чтобы скрыть отъ хозяина, что я былъ безъ оковъ; между тѣмъ, я пристально наблюдалъ за хозяиномъ, чтобы моментально броситься на этого человѣка, лишь только онъ наклонится ко мнѣ.
Но онъ не подошелъ ко мнѣ. Онъ только окинулъ насъ бѣглымъ взглядомъ, постоялъ съ минуту и ушелъ; вѣроятно, въ то время онъ думалъ о чемъ-нибудь другомъ; затѣмъ онъ повернулся къ двери и прежде чѣмъ кто-либо подумалъ о томъ, что онъ будетъ дѣлать, какъ онъ вышелъ и заперъ за собою дверь.
— Живѣе! — произнесъ король, — верни его обратно!
Конечно, это и слѣдовало дѣлать, я мигомъ вскочилъ съ постели и бросился за нимъ; но въ то время не было освѣщенія и стояла темная ночь. Но я замѣтилъ какую-то темную фигуру въ нѣсколькихъ шагахъ отъ меня. Я бросился на эту фигуру и тутъ у насъ началась борьба! Мы бились, барахтались, колотили другъ друга; вокругъ насъ собралась толпа, которая очень интересовалась нашею стычкою и подбодряла насъ, точно это дѣло касалось лично ихъ. Но вдругъ позади насъ раздался сильный шумъ; половина жителей разбѣжалась въ разныя стороны и вся ихъ симпатія къ намъ совершенно остыла. Замелькали фонари по всѣмъ направленіямъ; это была стража, приближающаяся къ намъ все болѣе и болѣе. Но вотъ я почувствовалъ на своемъ плечѣ алебарду и я зналъ, что это значитъ. Я былъ подъ стражею и меня заключатъ въ тюрьму, точно такъ же, какъ и моего противника. Насъ повели въ тюрьму и съ каждой стороны у насъ было по стражу. Это было ужасное несчастье! Я старался представить себѣ, что будетъ, если вдругъ мой противникъ окажется моимъ хозяиномъ, на котораго я напалъ; что, наконецъ, выйдетъ изъ этого, если насъ запрутъ въ общую камеру съ нарушителями тишины и закона, какъ это обыкновенно дѣлали; и тогда могло выйти…
Какъ разъ въ это время мой противникъ повернулъ лицо въ мою сторону, слабый свѣтъ отъ фонаря стражей какъ разъ упалъ на его лицо и дѣйствительно это не былъ нашъ хозяінъ!
