Толпа мигомъ разсѣялась, а всадники били бичемъ всѣхъ тѣхъ, которые направлялись по дорогѣ, вмѣсто того, чтобы прятаться въ кусты. Крики, вопли и мольбы мало по малу затихли въ отдаленіи и всадники вернулись обратно. Въ это время благородный всадникъ сталъ разспрашивать насъ о разныхъ подробностяхъ, но онъ ничего не узналъ отъ насъ, кромѣ только того, что мы чужестранцы изъ далекой земли; конечно, мы разсыпались передъ нимъ въ благодарностяхъ за его великодушное заступничество. Когда вернулась вся свита, то благородный всадникъ сказалъ одному изъ своихъ слугъ:
— Приведите вьючныхъ лошадей и посадите на нихъ обоихъ чужестранцевъ.
— Слушаю, милордъ.
Мы ѣхали въ арріергардѣ между слугами и довольно скоро остановились у одной придорожной гостинницы на разстояніи десяти или двѣнадцати миль отъ того мѣста, гдѣ произошла съ нами эта ужасная сцена. Нашъ милордъ, заказавъ себѣ ужинъ, тотчасъ отправился въ свою комнату и мы его больше не видали.
На слѣдующій день утромъ, во время нашего завтрака, къ намъ явился главный управляющій милорда и заявилъ:
— Вы сказали, что вамъ нужно ѣхать по той же дорогѣ, какъ и намъ; въ виду этого милордъ, графъ Гринъ, сдѣлалъ распоряженіе, чтобы вамъ дать лошадей и вы на нихъ поѣдете; нѣкоторые изъ насъ будутъ васъ сопровождать до небольшого города Кэмбенетъ, гдѣ уже вы будете внѣ всякой опасности.
Намъ ничего не оставалось болѣе дѣлать, какъ выразить нашу благодарность и принять предложеніе. И вотъ мы ѣхали по удобной тропинкѣ по шести въ партіи; изъ разговоровъ мы узнали, что лордъ Гринъ былъ важнымъ лицомъ въ своемъ округѣ, лежавшемъ на разстояніи дневного пути отъ Кэмбенета. Мы ѣхали довольно быстро, такъ что еще до полудня были уже на рыночной площади Кэмбенета. Мы спѣшились, затѣмъ попросили слугъ передать отъ насъ благодарность лорду и подошли къ собравшейся толпѣ народа, чтобы посмотрѣть поближе, чѣмъ тутъ такъ интересовался народъ. Это была остальная партія рабовъ, тѣхъ самыхъ, которыхъ я когда-то встрѣтилъ по дорогѣ въ долину Голинессъ. Бѣдный мужъ, котораго разлучили съ молодой женой, умеръ, точно такъ же, какъ и нѣкоторые другие; но къ этой партіи было прибавлено еще нѣсколько новыхъ рабовъ. Король нисколько этимъ не интересовался и сталъ прогуливаться по площади, а я былъ совершенно поглощенъ этимъ и исполненъ сострадания къ этимъ несчастнымъ подонкамъ человѣчества. И вотъ они сидѣли тутъ, на землѣ, молчаливые, хмурые, съ опущенными головами и съ
