— Попробуйте, — отвѣчать Барроу. — Это было бы отлично для васъ, если бы удалось.
— Если бы удалось? Да развѣ тутъ можетъ встрѣтиться какое-нибудь препятствіе?
— Именно. Иногда это бываетъ очень трудно. Во всякомъ случаѣ вамъ слѣдуютъ попытаться.
И Трэси попытался, но безуспѣшно. Онъ получилъ довольно рѣзкій отказъ; ему посовѣтовали убираться восвояси, вмѣсто того чтобъ отнимать у честныхъ людей трудовой кусокъ хлѣба. Молодой человѣкъ увидѣлъ, что его положеніе становится отчаяннымъ, и эта мысль пронизала его холодомъ до мозга костей. «Значитъ, здѣсь существуетъ своя аристократія положенія и аристократія благополучія, какъ существуютъ призванные и отверженные, — думалъ онъ про себя, — и я какъ разъ попалъ въ разрядъ этихъ отверженцевъ. Слѣдовательно, въ Америкѣ ежедневно возникаютъ новыя разграниченія между людьми. Всевозможныя касты растутъ здѣсь, какъ грибы; это ясно, какъ и то, что я не принадлежу ни къ одной изъ нихъ, исключая касты «отщепенцевъ». Онъ не могъ даже улыбнуться надъ этимъ маленькимъ каламбуромъ, хотя нашелъ его очень мѣткимъ. Бѣдный малый чувствовалъ себя до того разстроеннымъ и несчастнымъ, что былъ не въ состояніи далѣе относиться съ философской снисходительностью къ дурачествамъ, которыя каждый вечеръ затѣвались молодежью въ верхнихъ комнатахъ. Прежде его забавляла ихъ безшабашная веселость послѣ тяжелаго дневного труда; теперь же она была ему въ тягость, оскорбляла его достоинство и, наконецъ, сдѣлалась просто невыносимой. Когда квартиранты возвращались домой въ хорошемъ настроеніи, они болтали, шумѣли, возились, точно молодые котята, распѣвали пѣсни и ловко перебрасывались подушками, которыя летали по всѣмъ направленіямъ въ спальнѣ, задѣвая иногда Трэси. Молодежи очень хотѣлось подзадорить его и заставить принять участіе въ ихъ шумной вознѣ. Они прозвали его «Джонни Буллемъ» и фамильярно заигрывали съ новымъ товарищемъ. Сначала онъ переносилъ ихъ выходки очень равнодушно, но потомъ сталъ дѣлать видъ, что считаетъ такую безцеремонность неумѣстной, и скоро замѣтилъ большую перемѣну въ обращеніи своихъ сосѣдей. Они стали относиться къ нему съ затаенной враждебностью. Гордый новичекъ и прежде не былъ популяренъ въ ихъ средѣ, но теперь отъ него стали отворачиваться. Самыя неудачи Трэси въ пріисканіи занятій, а также и то обстоятельство, что его не хотѣли принять ни въ одинъ изъ рабочихъ союзовъ, еще болѣе роняли пріѣзжаго англичанина въ мнѣніи жильцовъ меблированнаго отеля. Онъ получилъ немало шпилекъ по своему адресу, и только
