Это гораздо лучше, чѣмъ быть обязаннымъ своимъ положеніемъ предку, отличавшемуся триста лѣтъ назадъ.
Въ продолженіи нѣсколькихъ дней, молодой человѣкъ восторженно носился съ мыслью, что онъ попалъ въ страну, гдѣ хватитъ на всѣхъ «работы и хлѣба». Онъ даже сложилъ на эту тему нѣчто въ родѣ хвалебнаго гимна, который и повторялъ про себя въ чаду упоенія. Однако, время шло, дѣла принимали сомнительный оборотъ, и вскорѣ пламенный диѳирамбъ оборвался на полусловѣ и безсильно замеръ у него на губахъ. Сначала виконтъ хлопоталъ о полученіи какой-нибудь приличной должности въ одномъ изъ государственныхъ вѣдомствъ, гдѣ могло пригодиться высшее образованіе, полученное имъ въ Оксфордѣ. Однако, ему не повезло. Научную подготовку здѣсь ставили ни во что, тогда какъ политическая окраска цѣнилась въ шесть разъ болѣе всякой компетентности. Онъ смотрѣлъ истымъ англичаниномъ и это вредило ему въ центрѣ политической жизни, гдѣ обѣ партіи для виду стояли за Ирландію, что не мѣшало имъ въ тихомолку поноситъ ее, на чемъ свѣтъ стоитъ. По костюму Берклей считался ковбоемъ, что внушало наружное почтеніе къ его особѣ, — пока онъ не поворачивался къ людямъ спиной, — но, разумѣется, не могло способствовать полученію хорошаго мѣста. Между тѣмъ, однажды, въ необдуманномъ порывѣ онъ далъ себѣ слово носить это платье до тѣхъ поръ, пока оно не бросится въ глаза гдѣ-нибудь на улицѣ его владѣльцу или знакомымъ этого человѣка, что дало бы ему возможность возвратить по принадлежности чужія деньги. И теперь совѣсть не позволяла виконту нарушить принятаго обязательства.
Къ концу недѣли дѣла пошли еще хуже. Онъ всюду искалъ занятій, постепенно спускаясь все ниже въ своихъ требованіяхъ, пока не перебралъ, кажется, всѣхъ видовъ труда, за который можетъ взяться человѣкъ безъ спеціальной подготовки, исключая рытья канавъ и другой черной работы. Однако, ему не только не дали мѣста, но даже и не обѣщали ничего. Однажды Берклей, машинально перелистывая свой дневникъ, напалъ на первую замѣтку, внесенную имъ на эти страницы сейчасъ послѣ пожара: «Самъ я никогда не сомнѣвался прежде въ своей стойкости; теперь же никто не имѣетъ права сомнѣваться въ ней болѣе. Стоитъ взглянуть на мою здѣшнюю обстановку, чтобы убѣдиться въ этомъ. А между тѣмъ я ничѣмъ не брезгаю и доволенъ своимъ помѣщеніемъ, какъ собака теплой конурой. Плата — 25 долларовъ въ недѣлю. Я сказалъ, что начну съ самой низшей ступеньки, и
