Вильгельма-Завоевателя и кончая Мельберри въ качествѣ графа. Но теперь дѣловые часы и графъ во мнѣ молчитъ. Пойдемъ, я покажу тебѣ самую комнату Пита.
Они очутились по близости Нью-Гэдсби около девяти часовъ вечера и прошли по аллеѣ до фонарной будки.
— Вотъ оно, — съ торжествующимъ видомъ произнесъ полковникъ, проводя рукой по воздуху и указывая на цѣлый фасадъ гостинницы, — Вотъ оно гдѣ! Что, не говорилъ я тебѣ?
— Посудите, полковникъ, да вѣдь тутъ шесть этажей. Которое же изъ этихъ оконъ…
— Всѣ окна, всѣ. Пускай выбираетъ любое. Это для меня безразлично, разъ я открылъ его притонъ. Ступай, стань на углу и жди, а я обойду гостинницу.
Полковникъ походилъ туда и сюда среди сновавшаго люда, и, наконецъ, выбралъ себѣ наблюдательный постъ по близости элеватора. Цѣлый часъ публика массами поднималась вверхъ и спускалась внизъ, но у всѣхъ этихъ людей руки и ноги оказывались въ цѣлости. Наконецъ, Росморъ увидалъ одну подозрительную фигуру, увидалъ, правда, сзади, потому что не успѣлъ заглянуть ей въ лицо. Но и бѣглаго взгляда было для него достаточно. Передъ нимъ мелькнула пастушья шляпа, завернутый въ плэдъ ручной сакъ-вояжъ и пустой рукавъ пальто, пришпиленный къ плечу. Въ ту же минуту элеваторъ поднялся и скрылъ незнакомца отъ глазъ. Селлерсъ, сіяя восторгомъ, побѣжалъ къ своему сообщнику.
— Ну, мошенникъ теперь въ нашихъ рукахъ, майоръ! — крикнулъ онъ. — Я отлично видѣлъ его и узнаю, гдѣ угодно и когда угодно, если этотъ человѣкъ повернется ко мнѣ спиной. Вотъ мы и готовы! Остается заручиться содѣйствіемъ полиціи.
Добившись желаемаго — не безъ проволочекъ и хлопотъ, неизбѣжныхъ въ подобномъ случаѣ — пріятели вернулись въ половинѣ двѣнадцатаго домой въ самомъ счастливомъ настроеніи и легли спать, мечтая о завтрашнемъ многообѣщающемъ днѣ. Посреди груза на элеваторѣ, гдѣ находился человѣкъ, залодозрѣнный полковникомъ въ тожественности съ однорукимъ Питомъ, стоялъ, между прочимъ, молодой родственникъ Мельберри Селлерса, но Мельберри его не видѣлъ и не догадывался, что такъ близко отъ него былъ виконтъ Берклей.
Придя къ себѣ въ комнату, лордъ Берклей прежде всего вздумалъ занести въ свой дневникъ послѣднія «путевыя впечатлѣнія» — что представляетъ для каждаго англичанина-туриста нѣчто въ
