мѣрѣ, боялся, что единственнымъ основаніемъ, благодаря которому исторія съ Вашингтономъ запечатлѣлась въ памяти потомства, между тѣмъ какъ всѣ другіе подобные же казусы совершенно забыты, было именно то обстоятельство, что въ этомъ случаѣ пророчество оправдалось, а во всѣхъ остальныхъ «сорвалось». Никакихъ книгъ на свѣтѣ не хватило бы, чтобы въ нихъ вмѣстить всѣ пророчества, которыя «дѣлали» индѣйцы и другія «неавторизированныя» существа, но за то сборникъ такихъ пророчествъ, которыя въ дѣйствительности сбылись, каждый человѣкъ можетъ легко носить въ карманѣ собственнаго сюртука.
Кстати я долженъ здѣсь замѣтить, что нѣкоторые изъ моихъ предковъ настолько извѣстны въ исторіи по своимъ прозвищамъ, что я не считалъ нужнымъ задерживаться на нихъ или хотя бы перечислить всѣхъ ихъ въ порядкѣ рожденій. Между ними можно бы было упомянуть: Ричарда Бриллея Твэна, — alias Гей Фоксъ; Джона Вентворта Твэна, — alias Гансъ «съ 16-ю веревками»; Вилліама Гогарта Твэна. — alias Джекъ Сеппардъ; Ананія Твэна, — alias баронъ Мюльгаузенъ; Джона Георга Твэна, — alias капитанъ Киддъ, и кромѣ того: Георгъ Френцисъ Твэнъ, Томъ Пеннеръ, Навуходоносоръ и «Вильямскій Оселъ», — всѣ эти лица также принадлежатъ къ нашей фамиліи, но къ сторонней ея вѣтви, довольно далеко удалившейся отъ нашей почтенной, прямой линіи; — въ сущности это только побочный отростокъ, члены котораго отличаются отъ стараго родословнаго ствола главнымъ образомъ тѣмъ, что они въ стремленіи къ великой славѣ, которой мы всѣ постоянно домогались и жаждали, привили себѣ дурную привычку засиживаться въ тюрьмѣ, вмѣсто того, чтобы разъ навсегда быть повѣшенными.
Весьма неловко въ собственной автобіографіи доводить родословную слишкомъ близко къ своему времени, — тактичнѣе всего, разсказавъ въ неопредѣленныхъ выраженіяхъ о своемъ прадѣдѣ, вслѣдъ за симъ сряду же отважно перейти къ самому себѣ, — что я теперь и дѣлаю.
Я явился на свѣтъ безъ зубовъ, — въ этомъ отношеніи Ричардъ третій имѣлъ передо мной преимущество, но и безъ горба, — и въ этомъ отношеніи я уже имѣлъ передъ нимъ преимущество. Мои родители были не очень бѣдны, не особенно богаты… Но мнѣ теперь приходитъ въ голову вотъ какая мысль. Моя собственная исторія сравнительно съ таковой же моихъ предковъ отличалась бы такой блѣдностью, что, съ моей стороны, разумнѣе всего оставить ее ненаписанной до тѣхъ поръ, пока и меня самого не повѣсятъ. Если бы нѣкоторыя другія біографіи, которыя я читалъ, прерывались въ ожиданіи, пока съ ихъ героями не приключится по-
