— Что вы, полковникъ, тутъ нѣтъ ничего особеннаго. Маленькая, пустынная, безлюдная, узкая полоска земли, заросшая травой, въ перемежку съ гравіемъ, затерявшаяся въ отдаленныхъ равнинахъ обширнаго континента, — да вѣдь это такой пустякъ! Это то же самое, что явиться представителемъ пустой билліардной доски.
— Та-та-та! Напротивъ, это великое отличіе, необыкновенная честь и ты пріобрѣтешь здѣсь громадное вліяніе.
— Полноте, у меня нѣтъ даже голоса.
— Ничего не значитъ. Ты можешь говорить спичи…
— Не могу. Населеніе равняется всего двумъ стамъ…
— Все это отлично, отлично…
— И жители не имѣли даже права избирать меня. Мы не составляемъ пока особой территоріи. Наша община еще не признана оффиціально и правительство не знаетъ даже о нашемъ существованіи.
— Не безпокойся, дружище, я все устрою. Я проведу это дѣло, я мигомъ доставлю вамъ организацію.
— Неужели, полковникъ? Право, это слишкомъ много съ вашей стороны. Впрочемъ, вы остались тѣмъ же чистымъ золотомъ, какимъ были всегда, тѣмъ же неизмѣннымъ преданнымъ другомъ. — И слезы благодарности наполнили глаза Вашингтона.
— Ну, ладно, ладно. Считай, что это дѣло теперь ужь покончено, совсѣмъ покончено! Твою руку! Мы станемъ хлопотать съ тобою вмѣстѣ и добьемся своего.
Успокоившись отъ своего волненія, миссисъ Селлерсъ вернулась обратно и стала разспрашивать Гаукинса о его женѣ, дѣтяхъ; освѣдомилась о томъ, какъ велика теперь у него семья, и гость разсказалъ ей о своихъ удачахъ и невзгодахъ въ продолженіи послѣднихъ пятнадцати лѣтъ, когда ему приходилось переѣзжать съ мѣста на мѣсто на дальнемъ западѣ. Тѣмъ временемъ полковнику принесли письмо и онъ ушелъ, чтобы написать отвѣтъ. Гаукинсъ воспользовался этимъ случаемъ и спросилъ:
— Ну, а какъ шли дѣла полковника, покуда мы съ вами не видались?
— Да все по старому. Ему, знаете, море по колѣно, и если бы судьба захотѣла побаловать его, такъ онъ самъ не допустилъ бы этого.
— Совершенно согласенъ съ вами, миссисъ Селлерсъ.
— Видишь-ли, мой мужъ не хочетъ измѣниться ни на самую крошечку; онъ всегда остается прежнимъ Мельберри Селлерсомъ.
— Это и видно.
