— Не былъ. А хотя бы и былъ! — воскликнулъ Ордынцевъ. — Полагаю, что до этого намъ нѣтъ дѣла. Если Гороховъ не преслѣдуется и, слѣдовательно, признанъ невиновнымъ, то неужто частное учрежденіе можетъ его преслѣдовать? И, вдобавокъ, на какомъ основаніи? На основаніи какихъ-то слуховъ? Мало ли какіе можно распустить слухи! Была бы охота у клеветниковъ!.. Васъ, очевидно, ввели въ заблужденіе, Ардаліонъ Петровичъ! Вамъ пошло и глупо наврали на Горохова въ надеждѣ, что вы повѣрите…
И Ордынцевъ, взволнованный и взбѣшенный, не обращая вниманія на недовольную физіономію патрона, продолжалъ горячо защищать сослуживца, не сдерживая своего негодующаго чувства.
Этотъ рѣзкій, горячій тонъ, совсѣмъ непривычный ушамъ Гобзина, избалованнымъ инымъ тономъ своихъ подчиненныхъ, и злилъ, и въ то же время невольно дѣйствовалъ импонирующимъ образомъ на трусливую натуру молодого человѣка. Онъ понялъ, что сглупилъ, выставивъ, какъ обвиненіе противъ Горохова, слухи, которымъ и самъ не придавалъ ни малѣйшаго значенія, а упомянулъ о нихъ единственно изъ-за мелкаго самолюбія — настоять на своемъ. Да и слышалъ ли онъ дѣйствительно что-нибудь про Горохова или внезапно сочинилъ про „слухи“ — этого онъ не могъ бы точно сказать. Онъ очутился въ глупомъ положеніи, припертымъ къ стѣнѣ, и почувствовалъ еще болышую ненависть къ Ордынцеву, позволившему себѣ читать нравоученія!
Съ какимъ бы наслажденіемъ онъ выгналъ немедленно со службы этого безпокойнаго человѣка, который относится къ нему, избалованному лестью и почетомъ, съ едва скрываемымъ неуваженіемъ! Но сдѣлать это не такъ-то легко. Ордынцевъ пользовался въ правленіи репутаціей знающаго и превосходнаго работника. Самъ старикъ Гобзинъ, умный и понимающій людей мужикъ, рекомендовалъ Ордынцева новому предсѣдателю правленія, какъ служащаго, которышъ слѣдуетъ особенно дорожить. Всѣ члены правленія цѣнили и уважали Василія Михайловича, а, главное, старикъ Гобзинъ не только не позволилъ бы уволить Ордынцева, но намылилъ бы еще голову сыну.
И Гобзинъ принужденъ былъ выслушать до конца своего „безпокойнаго“ подчиненнаго и объявить, что беретъ назадъ свое распоряженіе относительно Горохова.
