И затѣмъ дѣло о гибели „Камчадала“ было предано забвенію. Не забыли о несчастномъ тендерѣ и, быть можетъ, о предполагаемыхъ виновникахъ его гибели, лишь семьи почившихъ.
Отрядъ судовъ, состоявшій изъ корветовъ „Рында“ и „Новикъ“ и клипера „Пластунъ“, подъ командой флигель-адъютанта, капитана 1-го ранга А. А. Попова, имѣвшаго свой брейдъ-вымпелъ на „Рындѣ“, возвращался изъ трехлѣтняго кругосвѣтнаго плаванія на родину и былъ уже въ Финскомъ заливѣ. 18-го августа 1860 года эта маленькая эскадра, пользуясь свѣжимъ попутнымъ вѣтромъ, неслась домой подъ всѣми парусами, узловъ по десяти въ часъ. Еще день плаванія, и всѣ три товарища, плывшіе изъ Копенгагена вмѣстѣ, будутъ, наконецъ, въ Кронштадтѣ.
Нечего и прибавлять, что моряки, возвращавшіеся домой, были въ самомъ радостномъ настроеніи.
Еще наканунѣ съ флагманскаго корвета былъ сдѣланъ сигналъ: „имѣете время привести судно въ порядокъ“,—и на всѣхъ судахъ эскадры прибрались: чистились, красились, мылись, скоблились, чтобы явиться домой въ томъ нарядномъ, безукоризненномъ видѣ, какимъ вообще отличаются военныя суда.
На „Пластунѣ“ въ этотъ день приводили въ порядокъ и вычищали крюйтъ-камеру,—небольшое, тщательно закрытое мѣсто въ передней части судна, быстро наполняемое водой, въ случаѣ необходимости,—гдѣ хрянятся порохъ, снаряды и все, касающееся артиллерійскаго снабженія. Разумѣется, были приняты всѣ обычныя мѣры предосторожности, обязательныя въ такихъ случаяхъ: всѣ огни были потушены на клиперѣ, команда вызвана наверхъ, и въ крюйтъ-камеру для ея очистки отправились завѣдующій ею артиллерійскій унтеръ-офицеръ Савельевъ и пять человѣкъ матросовъ, которые работали тамъ при особо-устроенномъ, герметически закрытомъ фонарѣ, за-
