покрытой спящими людьми. На ютѣ, въ подвѣшенныхъ койкахъ, спали офицеры, а отъ шканцевъ и до бака, занимая середину судна, лежали на разостланныхъ тюфякахъ, въ самыхъ разнообразныхъ позахъ, спящіе подвахтенные матросы, обвѣваемые нѣжнымъ дыханіемъ пассата. Храпъ раздается по всему корвету. Поклевывавшіе носами вахтенные матросы подбодрились, стоя у своихъ снастей или дежуря на марсахъ, и многіе привѣтствовали восходъ солнца крестнымъ знаменіемъ. Не безъ зависти поглядывая на спящихъ товарищей, они осторожно, чтобы не наступить на кого-нибудь, по очереди пробирались на бакъ—выкурить трубочку махорки у кадки съ водой и перекинуться словомъ-другимъ о своихъ матросскихъ дѣлишкахъ. Заложивъ назадъ свои жилистыя, здоровенныя, просмоленныя руки, видъ которыхъ внушаетъ почтительное уваженіе матросамъ-„первогодкамъ“, боцманъ Андреевъ, Артемій Кузьмичъ, какъ зовутъ его матросы, низенькій, крѣпкій, скуластый человѣкъ лѣтъ подъ пятьдесятъ, съ черными, засѣдѣвшими баками и краснымъ обвѣтрившимся лицомъ, ходитъ взадъ и впередъ по баку съ обычнымъ своимъ суровымъ начальственнымъ видомъ, твердо и цѣпко ступая по палубѣ своими мускулистыми босыми ногами, и словно уже предвкушаетъ близость утренней чистки и „убирки“ судна, во время которой—благо капитанъ спитъ—онъ дастъ полную волю своей ругательной импровизаціи, а подчасъ и рукамъ, если подвернется какой-нибудь изъ молодыхъ матросовъ, который, по мнѣнію боцмана, еще требуетъ „выучки“; превозмогая невольно охватывающую дремоту, только что вступившій на вахту съ 4 часовъ утра, второй лейтенантъ жмуритъ сонные глаза, равнодушный къ чудному утру и окружающей прелести. Ну ее къ Богу! Онъ бы съ восторгомъ поспалъ еще часокъ-другой. И лейтенантъ, заспанный, еще не совсѣмъ, казалось, очнувшійся, тоже завистливо посматриваетъ на ютъ, гдѣ счастливцы-товарищи безмятежно спятъ и будутъ еще спать до подъема флага.
Проходитъ склянка и сонное состояніе исчезаетъ. Лейтенантъ всѣмъ существомъ наслаждается прелестью ранняго утра и полной грудью вдыхаетъ насыщенный озономъ воздухъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ онъ проникается и важностью лежащихъ на немъ обязанностей вахтеннаго начальника и, поднявъ голову, зорко и внимательно оглядываетъ паруса. Гротъ-марсель не дотянутъ до мѣста, и лиселя съ правой чуть-чуть „полощатъ“.
