къ вечеру меня допустилъ. Гляжу: сидитъ это на койкѣ, словно потерянный, и глаза красные. Я ему насчетъ ужина и чая докладываю: «покушайте, ваше благородіе!» А онъ только замахалъ головой и говоритъ: «Послѣдній я теперь подлецъ сталъ, Егоръ! Что про меня отецъ-то скажетъ? Какъ я его оправдалъ, а?..» И какъ зальется, братцы, слезами. И жалко мнѣ его стало, и охота мнѣ его обнадежить… «Напрасно вы, Леванидъ Николаичъ, убиваетесь. Это вы, говорю, наказали съ пылу».—«А отчего же, говоритъ, я матроса приказалъ наказать съ пылу, а капитана или старшаго офицера съ пылу не вдарю?» Вижу, не дастся въ обманъ, не таковскій. Тогда я докладываю: «За вину, молъ, отодрали матроса и за евто нельзя обижаться». Такъ выгналъ меня вонъ. «Не утѣшай, говоритъ. Нѣтъ мнѣ оправданія!»
— Обидчистая въ немъ была совѣсть!—вставилъ молодой матросикъ дрогнувшимъ, растроганнымъ голосомъ.
— То-то совѣсти много. Другому ежели отпороть—наплевать. Отпоролъ и забылъ, а Леванидъ Николаичъ нѣсколько дней находился бытто въ потерянности. На матросовъ не глядѣлъ—стыдился. И въ каютъ-компаніи словно виноватый сидѣлъ за обѣдомъ. А его всѣ еще поздравляютъ. «Наконецъ, говорятъ, въ понятіе вошли, бросили свое бабство!» А долговязый аспидъ, старшій офицеръ, зубы скалитъ. «Я, говоритъ, не сумнѣвался, что Леванидъ Николаичъ форцъ свой броситъ. Зарекался, что не будетъ пороть, а какъ брамсель въ клочки, такъ молодцомъ поступилъ!» И всѣ хвалили и пили за его оборотъ. А бѣдный мичманъ сидѣлъ, какъ пригвожденный, чуть не плачетъ, и, какъ отобѣдалъ, скорѣй въ каюту. И какъ пришли мы въ Ревель, закатился онъ на берегъ, а къ вечеру пріѣхалъ вовсе пьяный. Я раздѣлъ, уложилъ въ койку, а онъ бунтуетъ и кричитъ: «Пропащій я человѣкъ сталъ!» И такимъ родомъ тосковалъ онъ до самаго Кронштадта и сталъ виномъ заниматься, какъ съѣзжалъ на берегъ. А какъ пришли мы въ Кронштадтъ, вышло Леваниду Николаичу назначенье въ дальнюю, вахтеннымъ начальникомъ на транспортѣ «Байкалъ». Онъ съ грузомъ въ Камчатку шелъ.
— А какъ на «Байкалѣ» твой мичманъ, небойсь, наказывалъ? Вошелъ въ скусъ?—спросилъ бѣлобрысый, полнотѣлый матросикъ небрежно-легкомысленнымъ тономъ.
