— Такимъ родомъ, дожили мы съ Леванидомъ Николаичемъ до лѣта. А лѣтомъ опять пошли въ плаваніе на «Отважномъ». И опять моего Леванида Николаича стали стыдить въ каютъ-компаніи… Онъ огрызался, спорилъ. Можно, молъ, быть форменнымъ офицеромъ безъ всякаго боя; а послѣ и спорить бросилъ… Ну васъ! И тогда стали чураться отъ его. «Что, молъ, ты, такой-сякой, много о себѣ полагаешь и нами брезгуешь! И все лѣто мой мичманъ скучалъ. Съѣдетъ на берегъ одинъ и на фрегатѣ одинъ. Только со мной, бывало, и лясничаетъ… Въ охоту съ кѣмъ-нибудь поговорить… А службу старательно сполнялъ и лестно ему было, чтобы его почитали за форменнаго офицера. И флотскую часть очень даже любилъ, изъ-за эстаго самаго онъ и на флотѣ служилъ. И море любилъ, не боялся его. Бывало, въ свѣжую погоду, возьметъ шлюпку и айда подъ парусами кататься. Лихо управлялся! Противъ его никто на «Отважномъ» не могъ управиться. А катеръ, за коимъ онъ доглядывалъ, былъ игрушкой, и на гонкахъ всегда призы бралъ. Глазъ у него былъ зоркій, что у ястребка. И до всего Леванидъ Николаичъ доходилъ. Первый, можно сказать, по усердію былъ… одно слово, лихой и отчаянный мичманъ! Изъ себя молодчикъ, небольшой, сухощавенькій, аккуратный такой, кудрявый и пригожій, лестно было на него глядѣть… Бывало, придетъ на бакъ и матросиковъ обнадежитъ ласковымъ словомъ… И бытто легче станетъ на нашей живодернѣ. А ужъ старался какъ по службѣ! Изъ кожи лѣзъ, чтобы доказать капитану, какой онъ есть офицеръ, и чтобы ему дали править вахтой… А живодеръ нашъ—надо правду сказать—былъ дока по морской части и форменный капитанъ, такъ отличиться передъ нимъ, значитъ, и лестно Леваниду Николаичу… Однако капитанъ только обезкураживалъ мичмана. Не прощалъ ему, что главный командиръ не далъ ходу его лепорту, никакого взыску не сдѣлалъ и непокорнаго мичмана оставилъ на фрегатѣ. Да еще велѣлъ, сказывали, не огорчать высшихъ начальниковъ, не драть сверхъ положенія до чахотки. И зналъ, живодеръ, чѣмъ обезкуражить мичмана! Понималъ, собака, какъ онъ обидчистъ по флотской части.
— Видно, придирался?—спросилъ бѣлобрысый.
— За всякую малость. Увидитъ, ежели когда Леванидъ Николаичъ подвахтеннымъ—что снасть не до мѣста, или кливеръ
