— Я приложу столько старанія, какъ будто дѣло идетъ о моей жизни.
Гаспаръ выступилъ, а Слѣдопытъ повторилъ: — Что за чудное созданіе человѣкъ! Онъ пренебрегаетъ собственными дарованіями и жаждетъ чужихъ.
Между тѣмъ картофелина полетѣла кверху; Гаспаръ выстрѣлилъ, и послѣдовавшее затѣмъ восклицаніе обнаружило, что пуля его такъ близко прошла отъ центра, что выстрѣлъ долженъ быть серединнымъ.
— Это достойный васъ соискатель, Слѣдопытъ, съ удовольствіемъ сказалъ маіоръ Дунканъ, когда охотникъ занялъ позицію: — я надѣюсь, что мы еще увидимъ пару блестящихъ выстрѣловъ при вторичномъ испытаніи.
— Что за странное созданіе человѣкъ! пробормоталъ про себя Слѣдопытъ, не обращая вниманія на слова маіора.
Картофелина полетѣла, и выстрѣлъ раздался въ ту самую минуту, когда маленькая цѣль, казалось, остановилась въ воздухѣ. Слѣдопытъ, повидимому, цѣлился очень старательно, и тѣмъ сильнѣе было удивленіе тѣхъ, которые подняли картофель.
— Два отверстія на одной сторонѣ? спросилъ маіоръ.
— Кожа! кожа! прозвучалъ отвѣтъ: только кожа задѣта.
— Это что значитъ? спросилъ Дунканъ. Такъ честь всего дня принадлежитъ Гаспару?
— Я приложу столько старания, как будто дело идет о моей жизни.
Гаспар выступил, а Следопыт повторил:
— Что за чудное создание человек! Он пренебрегает собственными дарованиями и жаждет чужих.
Между тем картофелина полетела кверху; Гаспар выстрелил, и последовавшее затем восклицание обнаружило, что пуля его так близко прошла от центра, что выстрел должен быть серединным.
— Это достойный вас соискатель, Следопыт, — с удовольствием сказал майор Дункан, когда охотник занял позицию, — я надеюсь, что мы еще увидим пару блестящих выстрелов при вторичном испытании.
— Что за странное создание человек! — пробормотал про себя Следопыт, не обращая внимания на слова майора.
Картофелина полетела, и выстрел раздался в ту самую минуту, когда маленькая цель, казалось, остановилась в воздухе. Следопыт, по-видимому, целился очень старательно, и тем сильнее было удивление тех, которые подняли картофель.
— Два отверстия на одной стороне? — спросил майор.
— Кожа! кожа! — прозвучал ответ, — только кожа задета.
— Это что значит? — спросил Дункан. — Так честь всего дня принадлежит Гаспару?
