ту, и вяще; тогда началъ человѣковъ уроняти. И собравши четы юныхъ[1] около себя дѣтей и сродныхъ оныхъ предреченныхъ Сигклитовъ, по стогнамъ и по торжищамъ началъ на конехъ съ ними ѣздити и всенародныхъ человѣковъ, мужей и женъ, бити и грабити, скачуще и бѣгающе всюду неблагочиннѣ. И воистинну, дѣла разбойническія самыя творяше, и иныя злыя исполняше, ихъ же не токмо глаголати излишно, но и срамно; ласкателемъ же все таковое на свою бѣду восхваляющимъ: „о храбръ,[2] глаголюще, будетъ сей Царь и мужественъ!“ Егда же пріиде къ седьмомунадесять лѣту, тогда тѣжъ прегордые Сигклитове начаша подущати[3] его и мстити имъ свои недружбы, единъ противъ другаго; и первѣе убиша1542. мужа пресильнаго,[4] зѣло храбраго Стратига[5] и великороднаго, иже былъ съ роду Княжатъ Литовскихъ, единоколѣненъ Кролеви Польскому Ягайлу, именемъ Князь Иванъ Бѣльскій, иже не токмо былъ мужественъ, но и въ разумѣ многъ[6] и въ священныхъ писаніяхъ въ нѣкоторыхъ[7] искусенъ13).
1545.По малѣ же[8] времени, онъ же самъ повелѣлъ убити такожде благородное едино Княжато, именемъ Андрея Шуйскаго, съ роду Княжатъ Суздальскихъ14). Потомъ, аки по двухъ лѣтѣхъ, убилъ трехъ великородныхъ мужей: единаго, ближняго сродника своего, рожденнаго съ сестры[9] от-
