что его засѣкли: Den Knese Petter Schemuetrow, Turentri Prausth (Турунтая Пронскаго) behde, Wohwodeu und Bojaren ließ er mit Prugeln zu Toht schlahen стр. 207. Не знаемъ, справедливо ли сказаніе Курбскаго о мученіяхъ героя и товарища его Щенятева: по крайней мѣрѣ въ одной изъ рукописей Синодалъной библіотеки сказано: „И были у него (Іоанна) мучительныя орудія, сковрады, пещи, бичеванія жестокая, ногти острыя, клещи рожженныя, терзанія ради тѣлесъ человѣческихъ, иголъ за ногти вонзенія, рѣзаніе по составамъ, претренія вервми на-полы, не токмо мужей, но и женъ благородныхъ, и иныя безчисленныя и неслыханныя виды мукъ, на невинные умышленные отъ него. И даже до смерти его ни едино же бѣ благо.“ Ист. Гос. Рос. IX. пр. 521. Хотя сіи слова внесены въ Лѣтопись изъ Курбскаго; но Лѣтописецъ вѣрилъ имъ и выдалъ за свои.
Ѳеодоръ Ростиславичъ Ярославскій, сынъ Ростислава Смоленскаго, внукъ Мстислава Давидовича, правнукъ Давида Ростиславича, праправнукъ Ростислава Мстиславича, сына Мстислава Великаго, въ 6 колѣнѣ потомокъ Мономаховъ, до конца XIII столѣтія княжилъ въ Можайскѣ, бывъ устраненъ братьями своими отъ престола Смоленскаго. (Ник. Лѣт. IV, 62 ). Около 1294 года онъ получилъ Ярославль, сочетавшись бракомъ съ Маріею, дочерью и наслѣдницею Василія Всеволодовича, Князя Ярославскаго (Соф. Врем. I. 291). Бывъ въ Ордѣ, разсказываютъ позднѣйшіе Лѣтописцы, Ѳеодоръ такъ понравился Царицѣ Монгольской, что при видѣ святолѣпнаго благородія лица его, уязвилосъ сердце ея. Ему предлагали руку Ханской дочери, но онъ отказался и возвратился въ отечество. Между тѣмъ Марія умерла; народъ объявилъ ея сына Михаила
