шленными поправками. Курбскій не спасся отъ руки невѣжества, хотя не болѣе двухъ вѣковъ съ половиною существуютъ его творенія. Единственнымъ средствомъ къ исправленію ошибокъ переписчиковъ былъ сводъ нѣсколькихъ хорошихъ списковъ. Я имѣлъ семь: пять безъ поправокъ, но со многими описками—Патріаршій, Румянцовскій, Академическій, Казанскій, Бороздинскій, и два поновленные въ слогѣ—Эрмитажный и мой собственный.
Лучшій, древнѣйшій, по всѣмъ признакамъ современный списокъ, и притомъ весьма исправный, есть Патріаршій: онъ принятъ мною основаніемъ текста и напечатанъ слово въ слово, исключая только очевидныхъ ошибокъ, или такихъ выраженій, которыя, судя по смыслу, по общему свойству слога, казались мнѣ описками: въ такихъ случаяхъ заимствованы слова изъ другихъ рукописей; но всегда, при малѣйшемъ уклоненіи отъ главнаго списка, читатель найдетъ подъ текстомъ замѣчаніе, откуда именно взято то или другое слово, и увидитъ, какое стоитъ въ рукописи Патріаршей. Сверхъ того, указаны подъ
