ихъ, вседушнѣ рады ему бывше: видяще бо его мужа издавна во преподобію и святынѣ многа; и о семъ паче лукавые Мнихи завистію разсѣдаеми были, видѣвъ мужа отъ наилѣпшихъ и святыхъ Мниховъ почитаема, и вяще прилагаху ему руганіе и безчестіе. И пребылъ святый у нихъ аки полтора лѣта, въ таковыхъ бѣдахъ претерпѣвающе.
Потомъ пишетъ къ намъ, сыновомъ своимъ духовнымъ, изъявляющи намъ отъ тѣхъ вселукавыхъ Мниховъ нестерпимую скорбъ свою; мыжъ, колико насъ собравшеся, Сигклитскимъ саномъ почтенныхъ, приходимъ съ тѣмъ ко Архіепископу Макарію, сказующе ему сіе по ряду. Онъ же, услышавъ и устыдѣвся яко нашего сана, такъ и мужа[1] святости, (понеже и ему былъ онъ духовникъ), и даетъ скоро эпистоліи свои во онъ монастырь, повелѣвающе отпустить мужа и жительствовати ему свободнѣ, идѣже хощетъ; онъ же, изъ Кириллова изшедъ, вселися въ мѣстѣ[2] въ Ярославлѣ, въ монастырѣ великомъ, идѣже лежитъ во своемъ тѣлѣ[3] Князь Ѳеодоръ Ростиславичъ Смоленскій, и тамо пребылъ аки лѣто едино или два.
И призываетъ его Царь къ себѣ, яко мужа искуснаго и мудраго, посылающи его Посломъ ко Патріарху Константинопольскому, просяще благословенія о коронаціи и о таковомъ благословенію
